1905, 1906, 1908 и 1909 гг. и книга «Монгольский Алтай в истоках Иртыша и Кобдо»
В мировом землеведении имена русских исследователей Центральной Азии занимают первое место. Русским Географическим обществом были снаряжены экспедиции Н. М. Пржевальского, В. И. Роборовского, П. К. Козлова, Г. Н. Потанина, В. А. Обручева, М. В. Певцова и других исследователей. Маршруты их экспедиций покрыли густой сетью территории пустыни Гоби, бассейна реки Тарима, хребта Кунь-лунь и Тибета. Путешествия русских исследователей Центральной Азии, длившиеся по два-три года и сопряженные с большими трудностями и опасностями, дали для науки очень много ценного: были нанесены на карту огромные, ранее не снятые на карту, пространства, описана их природа и населяющие народы.

Ближайшая к нашей границе Северо-западная Монголия была пройдена Г. Н. Потаниным и П. К. Козловым, но оставалась мало изученной, особенно в высокогорной части. Достаточно сказать, что в Монгольском Алтае не было известно ни одного ледника.

Исследования В. В. Сапожникова в Северо-западной Монголии явились, с одной стороны, продолжением работы названных выше исследователей Центральной Азии, а с другой стороны — естественно продолжали его гляциологические и ботанико-географические работы в Русском Алтае. Еще в 1897 г. в истоках реки Калгутты В. В. Сапожников вплотную подошел с русской стороны к снеговой группе Табын-богдо-ола.

26 июня 1905 г. В. В. Сапожников впервые переступил границу Монголии, перевалив из верховья реки Чеган-бургазы в реку Харья-кгаты системы Суока. С перевала высотой в 3025 м «открылся обширный вид с грядами и холмами на первом плане, за которыми громоздились снежные вершины Цаган-гола в Монгольском Алтае».

Первое путешествие привело к открытию мощной группы ледников в истоках реки Цаган-гола и надолго приковало исследователя к изучению Монгольского Алтая.

Сжатое описание открытий В. В. Сапожникова за 1905 — 1906 гг. в Монгольском Алтае мы приводим по отзыву В. Л. Комарова, написанному с связи с награждением Русским Географическим обществом В. В. Сапожникова за эти исследования золотой медалью им. П. П. Семенова-Тян-Шанского.

В. Л. Комаров отмечает открытие В. В. Сапожниковым в 1905 г. 10 ледников в истоках Цаган-гола. Самый большой из ледников этой группы, названный ледником Потанина, имеет 19 верст длины и 2,5 версты ширины. О последовавших затем экспедициях В. Л. Комаров пишет: «В 1906 г. были исследованы истоки реки Булгун (бассейн озера Улюн-гура) и часть долины верхнего Иртыша. В 1908 г. были пройдены истоки Черного Иртыша, Синего Иртыша, Черной Кобдо и Кома. Наконец, в 1909 г. исследования… заполнили последнее „белое место“ на горах Табын-богдо-ола знакомством с ледниковыми истоками Монгольского Канаса; кроме того, было пополнено исследование вершины Мустау и вновь пройдены истоки реки Боку-мёрин (бассейн Кобдо)»…

В. Л. Комаров отмечает, что Сапожниковым открыты и описаны 9 ледников в истоках рек Ак-су и Каратыра и 18 — в истоках реки Канас, в группе Табын-богдо-ола. «Кроме современного, исследовано и древнее оледенение, причем выяснилось, что оно захватывало обширный пояс, так как отдельные ледники достигали более чем 100 верст длины (например, Кобдоский) и спускались до 1896 м».

В отзыве отмечается описание речных бассейнов, растительности, особенно высокогорной, и опубликованные в книге «Монгольский Алтай в истоках Иртыша и Кобдо» оригинальные карты: «1. Горные вершины Мустау и Кийтын-Арча с озером Даин-гол и истоками Черного Иртыша. 2. Ледниковый узел Табын-богдо-ола. 3. Общая карта Монгольского Алтая»… Отзыв заканчивается следующим заключением:

"Из всего предыдущего видно, как много уменья, знания и труда было положено автором как в выполнение его далеко не легких маршрутов, так и в обработку собранного материала. Книга эта является бесспорно одной из наиболее выдающихся новинок в географической литературе последнего времени и заслуживает награждения большой золотой медалью. На карте В. В. Сапожникова в горной группе Табын-богдо-ола мы находим гору Петра Петровича, одну из высоких точек Монгольского Алтая, — Географическое общество, присуждая Василию Васильевичу одну из своих высоких наград, также останавливается на медали имени Петра Петровича Семенова, как наиболее соответствующей выдающимся достоинствам крупного труда В. В. Сапожникова.

Назначение золотой медали им. П. П. Семенова являлось «поощрением трудов преимущественно русских путешественников и ученых по географическому, в обширном смысле слова, изучению России, стран, с нею сопредельных, а равно и тех из более отдаленных стран, которые имеют отношение к России». Восемь пунктов положения о медали с перечнем заслуг, дающих право на присуждение медали П. П. Семенова, действительно соответствовали и задачам географических исследований того времени и достоинствам представленного труда.

Единственными помощниками В. В. Сапожникова в этих путешествиях были студенты, и наиболее существенную помощь оказал студент Томского технологического института В. В. Обручев — участник экспедиции 1908 и 1909 гг. В экспедиции 1905 и 1906 гг. В. В. Сапожников сам вел маршрутную съемку. В 1908 и 1909 гг. эта работа была поручена В. В. Обручеву. В более интересных местах проводилась инструментальная съемка. «Труд сопоставления всех данных для составления общей карты взял на себя студент В. В. Обручев под моим наблюдением», — писал В. В. Сапожников в предисловии к своей книге «Монгольский Алтай».

Эта книга принадлежит уже не начинающему географу, а зрелому ученому, думающему о продолжении его труда учениками.

Так, открыв 10 ледников в истоках Цаган-гола (ледники Потанина, Гране, Крылова и другие), В. В. Сапожников в день восхождения по леднику Потанина вернулся с отрядом к стану в 11 часов вечера. Усталые и озябшие, путники почувствовали себя «уютно и комфортабельно у костра из кизяка».

"Такие дни, — записал в дневнике В. В. Сапожников, — полные напряженной работы, сопровождаемые новыми открытиями, чувствуются недаром прожитыми. Несмотря на крайнее физическое утомление, где-то глубоко внутри живет и радуется существованию другой, бодрый и не уставший человек. Эту здоровую радость бытия в исследовании завещаю моим молодым друзьям и ученикам."

Годы работы над изучением Монгольского Алтая совпадают с выполнением обязанностей ректора Томского университета. В 1906 г. В. В. Сапожников был выдвинут на этот пост группой либеральных профессоров в период так называемой автономии университетов.

После революционного подъема 1905 г. наступили годы реакции. Студенческая революционная молодежь не могла мириться с удушающей атмосферой реакции, репрессий и доносов. Студенты попадали в тюрьму и ссылку.

В. В. Сапожников, сочувственно относившийся к революционной молодежи, пользовался большой популярностью среди студентов. Он и сам оказывался объектом доносов, за которыми следовали запросы министра народного просвещения и требования: «навести порядок во вверенном Вам университете». Сочувствуя молодежи, он пытался выручать из беды пострадавших, помогал нуждавшимся сбором средств от публичных лекций.

Работа в экспедиции хоть на время освобождала от тягостной и сложной обстановки, в которой протекал учебный год. В письме к П. К. Козлову от 10 декабря 1907 г. В. В. Сапожников пишет о своем решении оставить ректорство, если оно помешает намеченному на лето 1908 г. путешествию: «довольно и того самопожертвования, что я одно лето просидел дома». Но он еще несколько лет оставался на этом посту, подчиняясь просьбам передовой группы профессоров университета.

Кроме университета, В. В. Сапожников был занят в эти годы работой в Томском технологическом институте и организацией Сибирских высших женских курсов, вместе с Г. Н. Потаниным и группой профессоров университета и Технологического института.

В зимние каникулы В. В. Сапожников нередко выезжал в различные города Сибири с публичными лекциями.

Ежегодно В. В. Сапожников бывал в Москве и Петербурге, где его можно было встретить и на ученых съездах, и в концертных и театральных залах, и на художественных выставках.

В декабре 1909 и в январе 1910 г. в Москве и в Петербурге с большим успехом прошли доклады В. В. Сапожникова об итогах работы в Монгольском Алтае. В Москве В. В. Сапожников выступил на XII Всероссийском съезде естествоиспытателей и врачей в переполненной Большой аудитории Политехнического музея, в Петербурге — на заседании Русского Географического общества, посвященном памяти И. В. Мушкетова.

Через год материалы четырех путешествий по Монголии были окончательно обработаны. Подписав 12 июня 1911 г. книгу к печати, неутомимый исследователь 16 июня выехал в пятое путешествие по Русскому Алтаю.

В феврале 1912 г. П. П. Семенов-Тян-Шанский личным письмом известил В. В. Сапожникова о присуждении ему почетной награды Общества — большой золотой медали его имени "за совокупность трудов и главным образом за новый труд «Монгольский Алтай». Это письмо застало исследователя за разработкой плана нового цикла экспедиций по Семиречью, на этот раз — ботанико-географических.

Ботанико-географические экспедиции В. В. Сапожникова в 1912 — 1916 гг.
Путешествия по Семиречью в 1902 и 1904 гг. В. В. Сапожников рассматривал как научную рекогносцировку, так же как и путешествие по Алтаю в 1895 г. «Очерки Семиречья» он считал предварительным опубликованием и все описание Семиречья дал в форме путевых дневников, как в книге «По Алтаю»; конечной целью нового цикла исследований была книга о Семиречье с очерком растительности на фоне общегеографического описания этого своеобразного края. Исследователь попрежнему не оставлял идеи, вдохновившей его на первое путешествие в Семиречье: проследить смену растительных форм севера Азии (Саян и Алтая) на растительные формы юга Азии (до Памира включительно).

За 10 лет, отделяющих начало этих экспедиций от первого путешествия в Семиречье (в 1902 г.), отпала надобность коллекционирования "по всем трем царствам природы> («Очерки Семиречья», Введение, IV), которая тяготела над всеми путешественниками, посещавшими отдаленные и труднодоступные страны. Отпала надобность в маршрутной и инструментальной съемке: кроме карты Центрального Тянь-шаня, явившейся результатом путешествия 1902 г., для ряда районов можно было использовать детальные карты военных топографов.

Следует отметить порой героический труд этих скромных тружеников, нередко задерживавшихся в горах до зимы, чтобы пройти недоступные летом ущелья по руслам рек после спада воды.

Таким образом, можно было сосредоточить все усилия для достижения одной цели — ботанико-географической.

Что касается протяженности маршрутов, то в этом отношении никаких изменений не произошло, они были попрежнему до предела напряжены и требовали ежедневных переходов в 30 — 40 км.

Вместо более или менее случайных спутников первых экспедиций к этих экспедициях принимает участие ряд постоянных сотрудников, в дальнейшем обрабатывавших собранный материал. Некоторые из них в последствии были соавторами публикуемых работ (Б. К. Шишкин, позже Е. В. Никитина).

Экспедиции финансировались Переселенческим управлением, которое, начиная с 1908 г., организовало ряд ботанико-агрономических партий для изучения окраин России.

В 1912 г. первый этап путешествия был посвящен работе в долинах левых притоков рек Или, Чилика и Чарына, в долинах рек Текеса. Какпака и Баянкола, по которому подошли к Хан-тенгри с севера. Этот этап закончился выходом в г. Пржевальск через Каркару.

Во втором этапе долиной реки Кокджар и перевалом Минтер вышли к реке Сарыджас. Были обследованы истоки реки Сарыджас и левых его притоков, — Тюпа, Иныльчека и Каинды. Спустившись долиной реки Каинды до среднего течения Сарыджаса, поднялись вверх по Сарыджасу и, перейдя последний, ушли в долину реки Куэлю, откуда перевалом через Терскьй Ала-тау, вышли к озеру Иссык-куль и в Пржевальск.

Долины таких рек, как Иныльчек или Каинды, представляют собой каньоны в конгломератах, а перевалы в этой части Тянь-шаня нередко связаны с прохождением по ледникам.

Третий этап того же путешествия уже не представлял трудностей. Из Пржевальска прошли берегом озера Иссык-куль в долину Чу, по тракту в укрепление Нарынское, и вышли в Фергану через Кугартский перевал.

Маршрут 1913 года представляет, в сущности, два маршрута: В. В. Сапожникова и Б. К. Шишкина.

В начале апреля, чтобы застать весеннее цветение степи, Б. К. Шишкин с сотрудницей выехал из Семипалатинска и обследовал Балхаш и долины рек Или и Каратала. В. В. Сапожников с автором настоящего очерка, значительно позже подошел из Ферганы к Кугартскому перевалу. Работа была начата в урочище Тогус-торау, по реке Атайке. Здесь Переселенческое управление делало первые попытки заселения. Затем перешли в районы киргизских летовок. В. В. Сапожников то подходил к Ферганскому хребту, то удалялся от него к реке Нарын, и обследовал, таким образом, всю южную окраину Семиреченской области.

В долине реки Аксай к В. В. Сапожникову присоединились Б. К. Шишкин и его сотрудница.

Рака Нарын в то лето была пройдена до ее истоков, а правые притоки Сарыджаса — почти до устья. Вплотную подходили к пограничному хребту Кокшаал-тау и пересекли все хребты от Кокшаал-тау до Иссык-куля, к которому вышли перевалом Джууку.

Лето 1914 г. В. В. Сапожников работал с Б. К. Шишкиным в Зайсанском уезде, в 1915 г. — в Тарбагатае, с одной сотрудницей.

Кроме предварительных сообщений по материалам этих путешествий, В. В. Сапожниковым опубликована, в соавторстве с Б. Шишкиным, книга «Растительность Зайсанского уезда». Эта книга не иллюстрирована фотографиями из-за затруднений технического порядка.

Ряд интересных обобщений дан В. В. Сапожниковым в работе «У верхней черты растительности», опубликованной в сборнике работ учеников К. А. Тимирязева, посвященном учителю. Одно из них касается смены растительных зон по вертикали в зависимости от широты местности.

Проведя линию по меридиану, пересекающему Алтай, Джунгарский Ала-тау и Тянь-шань, В. В. Сапожников установил следующую закономерность: на Алтае, при широте 50’, средняя высота верхней границы леса 2000 м, в Джунгарском Ала-тау, при широте в 45’, — 2500 м, в Ц. Тянь-шане, при широте в 41’, — примерно 3000 м. Для данной группы горных хребтов установлено повышение предельной линии леса на 100 м с уменьшением широты на 1’.

Эта граница леса определяется на Алтае лиственицей и кедром, в Джунгарском Ала-тау и в Ц. Тянь-шане — туркестанский елью.

Верхняя граница растительности поднимается на Алтае до 2800 — 3000 м, в Тянь-шане до 3800 — 4000 м. В Тянь-шане горная зона начинается на той высоте, на которой в Алтае кончается всякая растительность. Характерный для Алтая пояс кустарников отсутствует в Тянь-шане.

Громадный Семиреченский гербарий хранится в Томском университете и в Ботаническом институте АН СССР в Ленинграде. Собранный В. В. Сапожниковым флористический материал привел к открытию ряда новых видов, частью описанных В. В. Сапожниковым, частью другими ботаниками

Тяжелые условия военных и послевоенных лет, сложность самой задачи и само обилие собранного флористического материала — все это было причиной того, что работа над книгой «Семиречье» шла медленно.

К путешествиям указанного периода (1912 — 1916 гг.) относится также поездка с Б. К. Шишкиным летом 1916 г. в Турецкую Армению, по маршруту длиной в 750 верст. В книге «Растительность Турецкой Армении» В. В. Сапожников описывает степи Армянского нагорья, луга суходольные и сырые, солончаки и редкие лесные насаждения. Описания природы чередуются с описаниями полуразрушенного Эрзерума и Битлиса.

О результатах этой поездки В. В. Сапожников докладывал на Ботаническом съезде в Москве зимой 1916/17 г., почти накануне февральской революции.

В. В. Сапожников. Путешествие 1898 г. Восхождение на седло Белухи. В. В. Сапожников. Путешествие 1898 г. Последние годы жизни и последние путешествия. Два путешествия в Семиречье и «Очерки Семиречья». Четыре путешествия по Русскому Алтаю В. Говор. Связки рек Происхождение гениальных изобретенийПроисхождение гениальных изобретений Языки мира А нам говорят об их здоровом образе жизни

Просмотров: 4 440 | Категория: Писанина / А знаете ли Вы?