|
Календарь
Архив
Популярное
О сайте
Увлекательные фотографии и видео в удобной подаче? Запросто! Теперь мы можем Вас радовать подборками со всех сайтов которые мы посчитали интересными. Видео которое мы отбираем каждый день, убьет много свободного времени и заставит Вас поделится им с Вашими коллегами и друзьями, а в уютное время, Вы покажете это видео своим родественникам. Это все, Невседома. 
| |
Конечно, говорю. – Спасибо, дружище. Я воспиталке звякну, предупрежу. Группа «Ландыши», запиши. – Это лишне. Я строю ассоциации: ребенок, значит цветок. Цветок, значит ландыш. Потому что ландыш мой любимый цветок. Элементарно.  – Как здорово! – захлопала в ладошки жена Клава. Я, говорит, давно хотела взять у кого-нибудь бэбика погонять. Примериться так сказать, попробовать, как это. Ведь через пару лет и нам первенца рожать. А он хорошенький? – спрашивает. А я пацана видал года два назад и мельком. Так уж получалось. – Вроде ничего. – отвечаю. – Ты лучше-ка сваргань ему что-то покушать. – Сварю суп с буквами. Нынче детям к школе следует знать алфавит. Отлично, говорю. Я тоже с удовольствием захаваю грамотного хлёбова, если там будет плавать существительное «мясо» и наречие «много». С этим и поспешил в садик, – потому что к вечерней раздаче детей я уже опаздывал. . Массивная калитка на запоре. Микрофон с кнопкой. Жмешь, и из микрофона доносится завуалированное: «Х@ули надо?» Странный вопрос, учитывая профиль заведения, вся деятельность которого прием-выдача карапузов без накладной. – Я за ребенком. Клацнул замок, калитка отворилась. На вопрос, где тут «Лютики», охранник махнул в коридор, откуда тянуло традиционным здешним лакомством – тушеной капустой. . За дверью в «Лютики», открылось пестрая картина, – у меня зарябило в глазах. На полстены раскинулся вернисаж под эгидой «Рисуем жирафа»: творения маленьких импрессионистов, анималистов, и даже пофигистов. Потому что один жираф здорово смахивал, пардон, на х@уй в болячках. Беспонтовый чертежник Малевич от зависти наложил бы на себя руки и в штаны. . Под впечатлением от живописи, я заглянул в группу и впечатлился еще на порядок. Остатки еще не разобранных детей (три штуки), стояли на коленях, заложив ручки за спину и повесив головы, что вьетнамские партизаны. А четвертый – мальчуган, подходил и стрелял им в затылок из пистолета: – Дыщ! Дыщ! Казненный очень натурально валился на бок и сучил ножками. Воспитатель не наблюдался, – видимо уже отправился в лучший мир. – Эй, сынок, – говорю, – прекрати пальбу. Где воспитательница? – Она в спальне. Кобыла валялась на детской шконочке, закинув ноги на спинку. – Здравствуйте. – позвал я. И громче: – Здравствуйте! – А? Здравствуйте. – Я за Вовиком. Вам его папа звонил. – По-о-омню. – пропела она, не в силах сдержать мощную зевоту молодой глотки. Вышла из опочивальни и подвигает этого, с пистолетом: – Забирайте. Ну чо, думаю, два года, мальчик возмужал… – Привет. Узнаешь меня? – и протягиваю ему руку. – Папа велел тебя забрать. Пойдем? – Далова. – хлопнул он мою ладонь. – Завтла вас повешу. – пообещал на прощание расстрелянным и мы отправились домой. . – Тё за татька? – спросил он, увидав мою ласточку. – Бумер. – отвечаю с гордостью. – БэЭмВэ. Слыхал? – А-а, купюлоплиёмник на колесах. Папка говолит: мелин лулит, бумел кулит. Я несколько прифигел. Поехали. – Где фалш? – спрашивает он. – Что? – Фалш. – Какой фалш? – Да не фалш, а фалш! – злится мальчонка. – Не понимаю. – Дивиди, кожа, кнопацки. Ах вон что! – фарш ему подавай: ништяки, которых в стоковой бричке, – дохлый ёж наспускал – нету. Я промолчал – зацепил же змеёныш за живое! А Палыч-то, вот скотина, – в глаза: «Бумер это круто», а за глаза значит: «Мерседес рулит». А у самого кореец. Ну-ну… . У порога встречала улыбающаяся жена в фартуке. Не успела она рта раскрыть, как Вовик ткнул в неё пальцем: – Плислуга? У Клавки с гудением опустилась рампа: – Кто прислуга…? – Не обращай внимания, дорогая. – говорю, и мальцу этак строго. – Это моя жена, тетя Клава. Понял? – Угу. Обескураженная Клава с удивлением наблюдала за мальчиком. Вовик в темпе обежал нашу свежую уютную двушку, которой мы так гордились и заявил: – Дыла. Вы нищие. Лузелы. – Кто тебе это сказал? – спрашиваю его, хотя и так ясно кто. – Папка. Ах Палыч, Палыч. Как же можно ошибиться в человеке. Завистливый подонок! – Не давай ему больше взаймы! – сказала Клава, и у нее задрожал подбородочек. – Он нас презирает. Мы нах@уй понаехали, а он москвич. – и ушла на кухню. Вечер был испорчен. Как мог, развлекал мальчишку еще час. Клава с кухни так и не выглянула. Однако, пора было и ужинать. . – Вряд ли он знает хоть одну букву. – неприязненно поджала она губы и брякнула пред Вовиком тарелку обучающего супа. Причмокивая, Вовик принялся жадно поглощать знания по заветам Ломоносова. Когда Клава брезгливо принимала у него пустую тарелку, на бортике тремя махонькими буквами было выложено большое русское слово… Пацан кажется схватывал на лету. Тут позвонил Палыч: – Ты почему не забрал ребенка?! Езжай немедля в сад, воспиталка по ляжкам ссыт! – Проспись. Он у меня. Даю трубку. Лишь ребенок удержал, чтоб я не обрушился на Палыча с бранью. – На, Вовик, – даю телефон, – поговори с папой. – Я не Вовик, я Вадик. – заявляет пацан. Я похолодел как филе минтая в глазури. Выяснилось: вместо «Ландышей», я зашел к «Лютикам». Хотя, это и не мои любимые цветы… Воспиталка спросонья не разобрала, что мне нужен Вовик и всучила Вадика, за которым тоже должен был заехать приятель его папаши. Такое вот совпадение. Стало неловко перед Палычем. Прости, дружище… . – Это не наш мальчик! – говорю жене.– Я зацепил не ту личинку. А тут позвонил и отец подкидыша... Он уже вовсю спешил за чадом. Вышли мы с мальчиком на улицу. Стоим у подъезда, ждем. Из-за угла вырулил Гелик. – Папка! – воскликнул Вадик. У меня в животе бабочки так и запорхали, и ломятся к жопе – наружу рвутся… Еле держу. Вышел здоровый детина – отец. . – Попрощайся с дядей. – недвусмысленно сказал он Вадику. – Пока. – сказал Вадик. – До свидания, мой хороший… Мужик усадил его в машину и вернулся на секундочку. Жестом пригласил в закуток у мусорки, где в двух словах рассказал о вреде киднеппинга для здоровья. Коуч бл@дь... Поднялся я в квартиру, умылся, заклеил ссадины на лице, ощупал ноющие батареи – вроде целы, и поехал за Вовиком. – Чё за тачка? – спросил Вовик. – БэЭмВэ. – А-а... – разочарованно протянул он. – Папка сказал: корейцы рулят, немцы курят. Ну, Палыч… . Алексей Болдырев | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
