01 Приезд в общагу

Той осенью, предварительно проебав выпускное школьное лето, я размышлял над тем куда же мне поступить. Сдав тесты с очень положительным для двоечника результатом, я всё же не мог поступить в КПИ на бюджет, т.к. баллов чуть-чуть не хватало. Буквально пары штучек, но неумолимая комиссия сказала: по профильным предметам не менее ста пятидесяти, и я уныло поплелся на автостанцию, обратно в свою Тмутаракань.
Сидя дома и заливая горе вишнёвым компотом, я размышлял над несправедливостью бытия, не подозревая что неунывающий Рус также провалившийся уже направляется ко мне, помахивая сумкой с баллонами пива.
- Прива неудачник, - заорал он с порога, - чо ибло повесил? Думал если ты везучий то в элитный вуз поступишь? А вот х## тебе! Надо быть реалистом.
- Иди подрочи на Клавку-крокодилку из 11-го бэ, реалист хренов.- уныло отозвался я. – Не видишь, горе у меня.
- И чего? У меня вот тоже горе, но я ведь не распускаю нюни. На, хлебни Черниговского, и слушай идею. – проигнорировав реплику про Клавку плюхнулся на диван он.
Я заинтересованно поднял взгляд, цапнул бутылку и приготовился слушать. Идея от Руса – это ново.
- Мы станем поварами! – патетически воскликнул он.
- Кем?
- Поварами! – твёрдо сказал он.
- Это те пиздюки в белых балахонах, которые травили нас в школе?
- б#я, ну зачем сразу о плохом? Мы проебем этих полтора года получая степуху, попутно заново сдадим тесты и поступив в какой-то вуз ещё раз. А диплом и новые навыки лишними не будут.
- Хм, - оценил мысль я, - так бы сразу и сказал. Но ведь если мы получим первое образование, за второе придецо платить. А я жадный.
- Не парься брателла, всё продумано. Мы поступим туда не окончив обучение в ПТУ. То есть фактически мы первое образование не получим и сможем поступить на бюджет. А потом как-то окончим и ПТУ. Ферштейн? – лучился оптимизмом он.
- Да не прокатит, наверняка такой ход предусмотрен. Не думаю что один ты такой умный. – скептически сказал я.
- Да всё прокатит, не парься.
- Не факт.
Проспорив несколько часов мы ни к какому взаимоудовлетворяющему выводу так и не пришли. Рус твёрдо вознамерился стать поваром, я же решил попытать счастья в чем-то рангом повыше ПТУ.
Через месяц, я жаловался Русу на то что во всех универах мои оценки либо не дотягивают до проходного балла, либо дотягивают, но мест нету, желающих дофига, зато есть возможность поступить только на платную форму.
- А у нас всё ещё набор, если хочешь – поехали. Завтра поступишь, у нас в комнате общаги как раз место свободное есть. Да и ребята вроде нормальные.
- А, х## с ним, когда ехать?
- Давай сегодня, посмотришь что да как, узнаешь какие документы надо и вернешься.
Я тогда ещё не знал что зимой в одном из технарей в которые я отчаявшись подавал документы, откроют допнабор и я ухитрюсь выиграть конкурс на единственное бюджетное место, поэтому согласился.
Погрузившись в автобус, мы поехали в ВПУ № цифра. Рус направил меня в педкабинет, сам куда-то упиздовал. Я проваландался там почти до вечера, взял список нужных документов, узнал как куда и зачем мне надо сходить чтобы поселиться в общаге, сходил в больничку и получил справку по форме “О какая-то там”. Потом отправился домой. Придя на автостанцию я некоторое время ждал нужного автобуса, а затем поинтересовался у кассирши. Ответ меня не порадовал, автобус будет только завтра, а на сегодня рейсы в мой городок закончились. И мимопроходящих автобусов тоже не будет. Я занервичал. Вечер, незнакомый город, почти полное отсутствие денег, незнание местности, легкая одежда, через которую уже пробирался осенний холод.
Пришлось звонить Русу. Он сразу вкурил ситуацию, и предложил переночевать в общаге.
Вернувшись на территорию училища, я нашел там довольно скалящегося Руса, с здоровенной сумкой в руках.
- Это зачем? – кивком указал я на сумку.
- Вахтерша не пропустит. Поедешь под видом продуктов от мамочки.
- А дотащишь?
- Как два пальца.
Я скрючившись влез в сумку, вызвав нездоровый ажиотаж у нескольких проходящих мимо студентов. Рус кряхтя и кляня враждебные физические процессы, особенно земное притяжение, взвалил потрескивающую ношу себе на горб и пошкандыбал к гостеприимно распахнутым дверям облезлого пятиэтажного здания, которое должно было стать моим домом на последующих полтора года.
Вот будет конфуз если сумка порвется прямо перед вахтершей, мелькнула мысль, и сразу же исчезла, сменившись матами, когда Рус пошатнувшись пизданул сумкой о косяк. Вслух я их высказывать не решился, решив что лучше потерпеть полминуты щас, чем куковать всю ночь непонятно где потом. Рус что-то сказал вахтерше и побрел дальше, потихоньку ускоряясь. Через несколько секунд, он куда-то повернул и я услышал несколько радостных воплей суть которых сводилась к одному “Ура, у товарища хавка”
И частые похлопывания по сумке. Понятное дело что я этому был не рад, особенно когда какой-то дол###б похлопал меня по заднице. Задавив желание выскочить из сумки и подробно объяснить человеку что я не люблю когда незнакомые люди позволяют себе столь развратные действия с моей жопой, я скрипнул зубами и понадеялся что до комнаты осталось совсем немного. На деле так оно и получилось, Рус ещё раз свернув и громко всех послав бросил сумку со мной на кровать и захлопнул дверь.
- О, - раздался чей-то голос, - это тебе хавчик привезли?
- Ещё какой, - ответил Рус.
- И что же там?
- Волосатый чупа-чупс, - лаконично ответил я, выбираясь из сумки.
Владельцем голоса оказался щупловатый парень, от которого сильно воняло носкаме.
- Эта хто? – вылупился он на меня.
- Это, братец, твой новый друг и сосед по комнате, радостно сообщил ему Рус, и вдруг услышав чей-то голос за дверью насторожился и шепотом скомандовал мне, - Быстро под кровать!
Я не стал спрашивать зачем и что, да как и под какую именно. Я устал, замёрз и хотел спать. Поэтому молча исполнил требуемое, шлёпнувшись на живот и откатившись под ближайшее убогое сооружение, на поверку оказавшееся панцирной кроватью, причем явно старее меня. Оказавшись в столь узком пространстве я немедленно учуял что запах нестиранных носков значительно усилился. Проклиная свежеприобретенного соседа, я обратился в слух, дабы понять что же за пакость уготовила мне злодейка-судьба на этот раз.
Рус открыл дверь и в комнату ворвался мощный женский голос, вопрошающий почему закрыта дверь и почему в комнате не убрано. Женщина, продолжая орать процокала мимо моей кровати и поперхнулась.
- Чем это так смердит? – вкрадчиво спросила она.
- А это носочки, носочки, не извольте беспокоиться, это продукт жизнедеятельности так пахнет, нарушения нету. - тут же начал оправдываться Рус.
- Чьи грёбанные потняки так смердят??? – вновь сорвалась на ор женщина, - Кого выкинуть нафиг из общаги за антисанитарию?!
- Короче так, - вдруг перешла на нормальный тон она, - чтобы я завтра зашла к вам в комнату и вдохнула свежий воздух, а не смрад носков вперемешку с бздом, ясно вам?
- Ясно, - хором ответили мои будущие одногруппники. Я сам еле удержался чтобы не яснуть с ними.
Мимо меня опять процокали каблуки и хлопнула дверь. Кто-то тут же вновь её открыл и ввалился в комнату.
- Привет, Русланчик, а что это ты такое в сумке притащил? – услышал я звонкие девчачьи голоса, - а можно и нам это пожевать? Или оно пьется?
Кровать заскрипела и прогнулась, щедро обсыпав меня ржавчиной. Я имел сомнительное щастье наблюдать две пары ножек: толстенькие в розовых тапочках и с вьющимися блондинистыми волосами и постройнее в зелёных сланцах, без признаков растительности (на ногах, о мои пошлые читатели, остального было не видно), владелицы которых уселись на кровать под которой я прятался.
- Оно щас вам скажет что у него сосется, - мудро изрек Рус. – Я его знаю, так что гарантия сто процентов.
- Чё? – не поняли девушки.
Рус потряс пустую сумку и распахнул двери шкафчиков.
- Так ты что, человека притащил? – дотумкала самая сообразительная из них.
- Именно.
- И где же он? – почти шепотом произнес другой голос.
Я понял что пора бы мне явиться на свет божий, в сопровождении амбре немытых ног и месяц не стиранных носков. Решив что чем эффектней будет моё появление, тем меньше внимания обратят на запах, я лёжа на спине приподнял верхнюю часть туловища и резко просунул голову между стройных ножек, одновременно сказав:
- Тут.
На меня уставилась довольно симпатичная мордашка в обрамлении черных кудряшек, на которой читался дикий испуг и ахуение. Затем на мордашке обнаружился широко раскрывающийся рот с двумя рядами белых зубов и языком по центру, резко втянувший в себя воздух. Я понял что она щас завизжит, и резким рывком выбросил туловище из под кровати, дотянувшись до её головы и зажав рот. Возвращения орущей тётеньки я не хотел. Я хотел переночевать в тепле и безопасности.
Затыкая первую девушку, я совершенно забыл о её толстенькой подружке, но она оказалась совершенно не пугливой, и с любопытством рассматривала меня. Я вновь перенес своё внимание на симпатяшку, пытающуюся отодрать мои руки. Сзади донесся дикий ржач. Друг называется.
- Тихо, я не кусаюсь, я просто зашел погостить. – сообщил я своей пленнице. - Я тебя сейчас отпущу, только ты не кричи, а то придёт комендантша и попадет нам всем.
Девушка, как только я её отпустил, вновь разжала рот и поинтересовалась:
- Ты чё, о##ел?
- Нет, я романтик. – отверг её гнусное предположение я, выбираясь из под кровати и отряхиваясь.
Рус опять затрясся и на подкашивающихся ногах сделал несколько шагов в сторону соседней кровати, на которую и возлег аки ржущий ягненок на плече Иисуса. Я же, отряхнувшись, шагнул к двери и оперевшись на неё спиной осмотрел комнату. Комната была маленькой с дерьмовыми обоями, тремя кроватями, одним шкафом, столом и окном. Больше там ничего не было, если не считать Руса, Носка (как я мысленно прозвал этого парня) и двух уставившихся на меня девчонок. Сообразив что пауза затянулась, я переборов свою нерешительность (ну побаиваюсь я знакомиться, побаиваюсь =/ ) представился. Кудрявую стройняшку звали Алёной, её подругу Леной, Носка Олегом. Подавив желание съязвить насчет говорящего носка, я поинтересовался ушла ли комендантша и где тут можно покурить.
Лена оттеснив меня от двери выскользнула чтобы проверить наличие комендантши и, как я потом понял, растрепать всем о новом соседе. Рус тем временем обрисовал мне ситуацию. Оказывается их в комнате трое, по количеству кроватей. Но Олег завтра переселяется в другую комнату, так как его вонизм всех уже задрал. На мой резонный вопрос, а где же я буду спать, Рус ответил что он пойдет к кому-то из девчонок, а я пока посплю на его кровати. Снаружи постучалась Лена и сообщила что комендантши нету, и можно выходить. Курилка у них оказалась в туалете. Попросив зардевшуюся Лену провести меня в туалет, я продираясь через стайки девчонок в коридоре выяснил что в их училище процентов восемьдесят студентов - девушки. Клозет оказался тоже убогеньким, два умывальничка, заляпанное зеркало и отсутствие горячей воды. К сральникам вела запертая изнутри дверь. Я, как вежливый и интеллигентный человек, подёргав за ручку стал ждать пока находящийся там серун выйдет и даст мне возможность травануть свои легкие никотином. Но оказалось что мною была выбрана в корне неверная тактика. С превосходством глянув на меня, Лена пизданула ногой в дверь и заорала:
- Эй, мокрощёлки открывайте, тут люди томятся!
С той стороны туалета донесся мат и торопливые шаги. Дверь щелкнула, приоткрылась и Лену втянули внутрь. Я еле успел поймать стремительно закрывающуюся преграду и впрыгнуть следом.
В сральне, после ярко освещенного коридора было темно, душно, но я всё таки смог различить три белых кабинки и несколько силуэтов с огоньками сигарет в руках.
- Ты ещё чё за чудо? – выдохнул один из силуэтов мне на ухо.
- Погулять вышел. – честно ответил я, и после небольшой паузы ответил, - и покурить.
Внутренне подготовившись к тому что щас поднимется девчачий визг и меня выкинут из туалета, пнув и оцарапав напоследок, я был в сильном недоумении когда меня довольно миролюбиво спросили:
- Новенький?
- Угумс.
Сообразив что визг, выкидывания и прочие аттракционы отменяются, я достал элэмину, и щёлкнув зажигалкой затянулся, на мгновение осветив свою небритую рожу.
- Какой милашка, - протянул кто-то сзади. Я мысленно улыбнулся. Похвала и кошке приятна -) И пох что изголодавшимся по мужскому вниманию девчонкам даже орангутанг красавцем покажется.

Послышался двойной стук в дверь. Все притихли.
Открывать никто не спешил. Стук повторился, а затем страждущий начал биться в дверь. Злобно ругнувшись один из сиськастых силуэтов подскочил к двери и открыл её. Дверь немедленно распахнулась, пропустив стремительно вскочившего и рванувшего к кабинкам парня. Он одной рукой расстегивая штаны и доставая член, второй рванул на себя фанерную дверцу центральной кабинки и с места, облегченно выдохнув, ссанул в напольный унитаз. Девчонки, стоящие ближе к третьей кабинке застыли в ступоре, всматриваясь вглубь неё.
Заинтересовавшись, я сделал пару шагов к ним и узрел эпическую картину.
Парень спешащий отлить, открыл занятую кабинку, несмотря на то что изнутри её ручку держала сидящая над унитазом девушка. Сейчас она охуевши смотрела на парня, который видимо не мог остановиться, и ссал под неё, впрочем не задевая ни туловища ни ног. Если бы она тоже писала, их струйки смешались бы, породив новый уринофильский ритуал. Впрочем и так это смотрелось довольно психоделично. (возможно ошибся термином)
Из девушки как-то обреченно вылетела какашка и мелькнув на фоне белого кафеля звонко плюхнулась в сливное отверстие. Под её пронзительным взглядом парень смутился. Его член как будто бы поняв душевное состояние владельца, сам по себе приподнялся и прошелся стрей по внимательно и укоряюще смотрящим на него глазам.
Взвыв, несчастная девчонка рванула с низкого старта, оттолкнув парня и вылетела в незапертую дверь. Наступившую тишину нарушало лишь мирное журчание, а затем и взрыв запоздалого смеха. Так я познакомился со своим вторым соседом – Дёном.

Учёба началась.



Вторая часть хроник студиоза, первая тут

Кому-то посвящается.

Вселившись в общагу, я обнаружил несколько неприятных факторов, сильно усложняющих жизнь. Во первых, тут до##я народу. Реально до##я. И все они шумят, бегают туда-сюда, ржут, занимают туалет, душевую и электроплитки на кухне. Во вторых, несмотря на то что девчонок тут было подавляющее большинство, красивых среди них оказалось не так уж и много. Остальные были не то чтобы слишком уж страшными (хотя и таких хватало), а скорее средненькими. И преимущественно полноватыми. Будущие поварихи, х##е.
В третьих, на меня походу запала Ленка. Обладающая куцыми косичками, собранными из сальных редких волосёнок, выводком прыщей на широком грызле (Мама-прыщ и папа-прыщ ибуца на ибле, бабка-прыщ и дедка-прыщ ибуца на груди) и, что самое ужасное, почти сотней килограмм веса при карликовом росте, она вызывала у меня лишь брезгливое отвращение. Ну не любитель я болтающихся телес. Не моё это. Ситуацию усугубляло ещё и то, что она была какой-то родственницей директрисе, и просто послать её без перспективы вылететь, я не мог.
В четвертых, на хреновой панцирной кровати спать тоже хреново. Но я это легко исправил, положив поверх сетки спижженую у завхоза дверь и набросив на неё два матраса. Заодно поржал, когда соседки пришли и с расслабленым видом прыгнули на мою кровать, ожидая что она прогнется аж до драного линолеума. Понятное дело, усовершенствованная кровать их чаяний не оправдала и терпеливо перенесла удар двух юных и упругих тел. Тела же, синхронно заорали и сообщили мне что я придурок -)
В пятых и последних, жратва тут заканчивалась охренительно быстро, тем более что на каждый обед/ужин кто-то припирался в гости.
Особенно любила пожрать за чужой счет Алёна. Стройная тушка, второй размер сисек, милое личико, тёмные кудряшки обрамляющие его и полное неумение готовить. Это меня поразило, я думал все девушки умеют готовить. Стандартная прога в софте, так сказать. Но несмотря на подпорченный софт, Алёна действовала на не избалованного женским вниманием меня, как виагра на китайца, и беззастенчиво этим пользовалась. Когда я садился поесть, она тут же возникала в комнате, несколько секунд вилась и щебетала вокруг моего одурманеного присутствием столь близкого женского организма тела. Затем садилась ко мне на колени, и когда я вообще уходил в астрал, не прекращая щебетания, быстро поедала мой хавчик. Первые две недели это действовало на все сто, я сидел как трилобит, слушая её треп и не препятствовал поеданию своего хавчика. Но потом, слегонца разобравшись в отношениях полов, понял что меня тупо динамят. Некоторое время я лелеял мечту о мести. Ну, вроде пургена в жратве. Но потом решил что это недостойно мужчины и когда Алёна в очередной раз припёрлась халявно поужинать, выкинул её нах. Она жутко разобиделась и куда-то упиздовала, а я тем временем сидел и поедал отвоеванный сум с фрикадельками, размышляя над паскудной женской сутью. Потом я с ней помирился и щедро кормил в обмен на алкоголий, но это потом. В комнату ввалился Рус, и с маслено поблёскивающими глазками заявил:
- Чувак, ты новых преподш видел?
- У нас новые преподши? – чуть не подавился фрикаделькой я.
- Ага, по информатике и ОБЖ. И их на несколько дней поселили в общагу.
- И что?
- Серёга. Я хочу трахнуть хотя бы одну из них. И ты мне в этом поможешь.
- Рус, я побаиваюсь девушек, я становлюсь замкнутым в женской компании и я пи##ец как смущаюсь.
- И чо? Ты студент и тебе должно быть по##й. И не понимаю почему ты так стесняешься.
Представь себе что женсчина – это как мужик только с сиськами и писькой и веди себя соответственно. То есть - как обычно. Ну, ты понял, да?
Я представил себе Шварца с писькой и сиськами и меня слегка замутило.
- А может ну их на##й? – отложив ложку просил я.
- Если бы ты их видел, ты бы так не говорил. Значит так, смотри, - поняв что я уже сдался, затараторил Рус, - мы берем бухло, цветы и шоколад и идём поздравлять училок с первым днём учёбы. Подпаиваем, я остаюсь там, ты берешь свою и идешь к нам в комнату. И трахаем. Всё просто. Тем более все мечтают трахнуть училку.
- Рус, мне как-то ссыкотно. – безнадежно заскулил я.
- Не парься, первый раз всегда так. Потом натыкаешься. Я в аптеку за инвентарём, тебе брать?
- Чо? – затупил я.
- Гондонов, спрашиваю, брать?
-Ээ, а, да, конечно бери, - протянул ему мятую купюру я, - а я тем временем в душ сгоняю.
Помывшись, побрившись и удостоверившись что бритые яйца сверкают во тьме (какой-то у##д спиздил лампочку из душевой), я вернулся в комнату почти одновременно с Русом.
- Вот, - бросил он мне пачку контрацептивов, - как пользоваться думаю объяснять тебе не надо.
- Разберусь.
- Ладно пошли, но учти блондинка – моя.- безапеляционно заявил Рус.
- А они точно ОБЕ красивые? - выделил слово “Обе”я.
- Точно. У меня аж привстает как вспоминаю.
Имея такую гарантию, я подхватил с кровати две поллитры конины, и на слегка подкашивающихся ногах двинул за Русом.
- Погоди, а как же я свою приведу в комнату, там ведь Дён будет?! – неожиданно вспомнил я.
- Он к своей бывшей мириться попиздовал.
Тут я сделаю небольшое отступления и вкратце объясню не читавшим первую часть кто такой Дён.
Это наш с Русом сосед по комнате, восемнадцатилетний парень из соседней деревни Денис. Закаленный в самогонных баталиях, он приобрел стойкий иммунитет к спиртному и мегапохуизм. Такого похуистичного человека я ещё не видел. Вместе с тем он был дружелюбен и смешлив и что самое главное, умел играть на гитаре.

Мы уже почти подошли к комнате училок и дрожание моих коленок достигло апогея. Рус остановился перед фанерной дверью с красноречивым номером 69 и уверенно постучал.
Дверь со скрипом распахнулась, явив нашим вожделённым взорам стройную блондинистую девушку, лет 25 примерно, с четвёртым размером. Я мысленно усмехнулся, блондсиси – слабость моего лучшего друга.

- Здравствуйте Мария Николаевна, поздравляем вас с первым днём в нашем учёбном заведении. Надеюсь вам тут понравилось! Вот! - протянул он ей букет гвоздик, разбавленный несколькими цветками спижжеными из комнат товарищей-студенток и коробку шоколадных конфет, - от всего студенческого коллектива.
- Ой, Боже, как приятно. Не стойте, не стойте на пороге, заходите. Я сейчас чай поставлю, Энжи печенек принесёт. – грудным голосом проворковала блондсися, пропуская нас в комнатку с двумя кроватями, на одной из которых сидела обложившись книгами…..ОНА.
Я застыл в ступоре, пялясь на возникшее предо мною чудо. Миниатюрнейшая брюнетка, огромные анимешные глаза тёмнозелёного цвета под изысканно изогнутыми бровями, на овальном личике с румяными щёчками. Под тонким носиком призывно алели пухлые губки, просто созданные для поцелуев. Носик слегка сносил легкую дисгармонию, заставляющую смотреть и смотреть не отрывая взгляд. Иссиня-чёрные волосы волнами спадали на плечи, показывая милые розовые ушки с небольшими серёжками, тускло поблескивающими под светом сорокаваттной лампочки.
Ангел во плоти смотрел на меня и улыбался! Потом поднял руку и указав нежным пальчиком куда-то в район моего паха спросил звонко спросил:
- Это что?
Я опустил взгляд вниз и узрел там приличную вздыбленность.
- Йобанный в рот. – выдал я, пытаясь прикрыть своего не вовремя решившего вылезть младшего студиоза.
Рус плавно шагнул вперед и сдерживая ржач произнес:
- А это вам от нас лично!
Я ахуел. Я крайне ахуел и начал подумывать что Рус ибанулся или решил поприкалываться. Но тут он протянул руку и забрал у меня бутылки. Эта зараза имела в виду не х##, а коньяк. Ну ёб же твою мать, это ж надо было так тупануть…
- А вы знаете что педагогам нельзя пить со студентами?- Лукаво спросила блондсися.
- А мы никому не скажем, - попытался реабилитироваться я.
Фраза оказалась верной, Рус поставил между кроватями столик, за который я сразу же и уселся, пряча эрекцию, преподши хихикая и делая вид что ничего не замечают достали печеньки и стаканчики. И пошло-поехало. Через полторы бутылки мы были уже не Русланом Петровичем да Сергеем Сергеевичем с Марией Николаевной да Ангелиной Ивановной (я знал, я знал что она ангел), а Русом с Машей и Серёгой с Энжи и весело трепались о студенческой жизни о пародии на клип сука-любовь, походу выпивая за эту самую любовь. Я поймал себя на том что уже не смущаюсь, а сижу приобняв раскрасневшуюся Энжи и рассказываю ей на ушко не шибко приличный анекдот. Вдыхая запах её тела, я еле-еле дотронулся губами к её ушку, чтобы можно было потом списать на случайность. Она глубоко вдохнула и слегка подалась мне навстречу. Мои руки как будто сами собой притянули её, наши губы слились в поцелуе. Нет, это был не мой первый поцелуй. Но однозначно лучший. Я помню его даже сейчас, спустя почти два года с того памятного вечера, и буду помнить до самой смерти. У меня кружилась голова. Не так как кружится от алкоголя, а так как будто ты взлетаешь ввысь, не ощущая тела и паришь между облаками испытывая неземное, непередаваемое блаженство. Энжи прижавшись ко мне всем телом, медленно откидывалась назад, увлекая меня за собой. Я подаваясь за ней, и поражаясь собственной смелости, просунул правую руку ей под кофточку, накрыв ладонью небольшую но крепкую грудь с небольшим но твёрдым как камень сосочком. После этого нас переклинило. Энжи рванула мою рубашку, которая с треском брызнула пуговицами, я же лихорадочно сдирал с неё кофточку пытаясь одновременноцеловать ей шею.
- Я в шоке. – прозвучал голос Руса, - а говорил стеснительный такой…
Наваждение исчезло, мы разъединились и Энжи мягко отодвинулась от меня. В тот момент я был готов убить Руса, причем так извращённо и садистски, как только позволит моя бурная фантазия. Но подняв голову и машинально облизнув губы, я вспомнил нашу договорённость. Вместе с головой поднялись и глаза, показав мне удивлённый взгляд Руса и поощрительный Маши. Рус как-то неловко потянулся за стаканчиком и свалил пустую бутылку, которая упала горлышком в сторону двери.
Он так намекал. Протянув руку к бутылке с коньяком, я разлил по стаканам остатки и заявил:
- У нас в комнате ещё одна есть. Энжи, пошли сходим, а то мне самому скучно.
- Давай. – улыбнулась она.
От этой улыбки в пару миллиардов люмен, температура в комнате, казалось подскочила градусов на десять. Я цапнул её за руку и устремился к выходу из комнаты. Мы бежали по пустому, тускло освещенному коридору к нашей комнате, целуясь. (Вы пробовали когда-то целоваться на бегу? И не пробуйте. Это жутко неудобно) Поэтому я подхватил её на руки и чуть замедлив темп бежал сворачивая по памяти. Как наш тандем ни во что не врезался – не могу понять до сих пор. Добежав до комнаты, я прижал Энжи к запертой двери, целуя и дрожащей рукой пытаясь вставить ключ в замочную скважину, а другой пробираясь под её юбку. Спустя несколько секунд рука моя нашла верное направление (та что с ключом), помешав найти верное направление другой. Замок оглушительно щёлкнул и открылся. Энжи сделала шаг назад, пихая дверь своей очаровательной попкой, я сделал шаг вперед, не желая её отпускать. Мы как-то так повернулись, что оказавшись в комнате она стояла спиной к коридору, а я спиной к комнате.
Моя Энжи вздрогнула и напрягшись застыла.
Дён, понял я. Дён сука почему-то не остался у бывшей и припиздовал обратно в общагу. Мысленно кроя матом Дёна, я шептал Энжи на ушко что мол это мой сосед по комнате, он пьян, крепко спит и не проснется, в общем спасал ситуацию. Странно, но Энжи не расслаблялась, а крепко обняв меня стояла и смотрела назад. Я недоумевая обернулся. На фоне незашторенного окна в свете луны стояла кровать. На ней лежало тело Дёна, зачем-то подняв ногу под углом 90°, создавая совершенно дебильную картину.
- Он спит, спит, просто его так спарализовало, - на автомате прошептал я.
Ебучий паралитик судорожно дёрнулся на кровати, игриво вильнув ногой.
Энжи прыснула и звонко расхохоталась сползая на пол, безуспешно цепляясь за меня соскальзывающими руками. Дён, уловив мой дикий взгляд, пробормотал что-то вроде “извините” бочком-бочком протиснулся мимо нас и исчез в коридоре.
Я подхватил буквально рыдающую и бьющуюся в конвульсиях Энжи, внес её в комнату и аккуратно положил на свою кровать, попутно включив свет. Шагнув было к двери, я понял что дело табак. В проёме нарисовалась фигура Лены.
- О, здравствуйте, вы наша новая учительница? А какой предмет вы ведете? Вы к нам надолго? А что вы тут делаете? – затараторила эта тварь, кидая на меня гневные взгляды.
Энжи всхлипнув в последний раз, утерла слёзы и начала ей отвечать, а я рухнул на Русову кровать, кляня грёбанную сучку, испортившую мне вечер. Было ясно что ибучая ##ара не уберётся отсюда пока не удостоверится что мы с Энжи ничего такого делать не будем. Гнусно пропиздев что её подружки тоже очень хотят поболтать с новой преподшей, Лена ускакала в направлении женского отделения. Я отчаянно глянул на Энжи.
- Сколько? – прошептала она.
- Секунд тридцать, - одними губами ответил я.
- Класс, - пискнуло моё солнышко, прыгая на меня.
Тридцать секунд. Что можно сделать за ёбанных полминуты? Кто-то хоть представляет как это мало – тридцать секунд? Мы целовались отчаянно, как будто в последний раз, до крови прикусывая губы и вжимая друг в друга.
В коридоре раздался шелест шагов и мы отскочили друг от друга. Так они нас и застали, Энжи поправляющей волосы, а меня слизывающего капли крови со слегка припухших губ, с безумной тоской смотрящих друг на друга.
Малолетние пиздюшки просидели у нас почти до полуночи, глуша дешевое вино и пытаясь угостить им меня и Энжи. Она отказывалась потому что ей, как преподавателю нельзя пить со учащимися, а я говорил что пару дней назад перепил и пока трезвенник…

Вместо эпилога:
Рус и Маша перепихнувшись, разбежались в разные стороны, иногда сбегаясь снова, но чисто по дружески.
Лена настучала директрисе и Энжи выгнали из нашей учёбки. Через несколько дней она уехала к сестре в Россию и сейчас работает там, одновременно учась на фотографа. Летом обещает приехать. Догадайтесь, жду ли я её -)

Учёба продолжалась...


Третья часть

После отъезда Энжи, я впал в депрессию, проёбывал почти все пары, часто напивался и мечтал прибить Лену. Друззо честно пытались подсунуть мне какую-то девушку, убедить что всё будет хорошо, но студентки шарахались от меня как от огня, ведь никому не хотелось попадать под руку разобиженной Лене. С остальными как-то не клеилось.
А виновница всех моих бед вообще крышей ехала на почве недоёба и преследовала меня где могла.
С другой стороны, всё было не так уж и плохо. К большому количеству народа я привык, а от шума просто абстрагировался. Хавчик же почти перестал готовить, свалив это дело на Руса и Дёна, или же ходил к девушкам. Зайдя в комнату к каким-то полузнакомым студенткам, я жалобно смотрел на них, и это действовало всегда, давая осечку лишь в тех случаях, когда им самим есть было нечего. А ещё я научился виртуозно избегать встреч с Леной, от чего она дико бесилась и закатывала соседям истерики.

Незаметно пролетел остаток осени, стремительно мелькнул за окном декабрь. Очередным утром, проснувшись, я лежал с закрытыми глазами и пустой головой.
-Кхе-кхе, - раздался голос Руса.
- Угу. – согласился с ним Дён.
Сладко, до хруста в костях потянувшись, я открыл глаза и уставился на сидящих за столом друзей. На столе стояла трехлитровая банка с прозрачной жидкостью, закрытая капроновой крышкой весёлого розового цвета.
- Это то о чем я думаю? – кивнул я в сторону банки.
- Да, - ответил Дён. - Сегодня нам нужно отметить две даты и провести таинство посвящения молодых поваров, вас то есть.
- Какие даты?- вылупился я. – И какое ещё посвящение?
- Сегодня утром я наконец-то получил диплом и теперь - повар третьего разряда. И упиздошиваю в прекрасное далёко. А ещё сегодня тридцать первое декабря.
- а##еть. Я и забыл.
- Ещё бы ты не забыл, - гневно отозвался Рус, - ты же в синяка чуть не превратился! Выпить – это святое, напиться в хлам – это истина, но на две недели в какой-то недозапой – это жопа.
- Ладно, - отмахнулся я, одеваясь, - а что за посвящение? Третий месяц доучиваюсь, но о каком-то таинстве впервые слышу.
- Этот древний ритуал всегда исполняет заканчивающий учёбу повар мужского пола. – размеренно заговорил Дён, удостоверившись что дверь плотно прикрыта, - И это тайна великая есть. Мне о нём рассказали мои бывшие соседи по комнате, как я щас рассказываю об этом вам.
Пред уходом, повар по давней традиции, должен выставить какое-то вкусное блюдо остающимся. Но мало кто знает, что в это блюдо подмешиваются живчики.
- Ы?! – не понял Рус.
- Сперму в рецепт добавляют, глаголю, - несколько раздраженно заявил Дён. – И кормят всех незнающих. Блюдо называется “На память”.
Я малость ахуел.
- Гы-гы. Да не парьтесь вы. Я первый ухожу из своего курса, и кроме вас никто из младшекурсников пока не знает. И пока никто никого “памятью” не кормил. Благодарности не надо. – скромно отказался он.
- пи##ец. – Многозначительно сказал Рус. – А как это блюдо выглядит?
- А как угодно. Готовится ЛЮБОЕ, вкусное и большое блюдо. У моих соседей, например, это было мясо по французски, а сам сюрпризец прятался в майонезном соусе. А я забацаю торт. Огромный, пражский. Секретный ингридиент добавлю в воду для замешивания теста, чтобы точно всем попало.
- Сукаааааа, - завыл я, - я обожаю пражский торт!!! Может во что-то другое добавишь?
- Присоединяюсь, я тоже его люблю. – сориентировался Рус.
- А н##уя. Ритуал есть ритуал. Площадь поражения должна быть максимальной иначе при трудоустройстве не повезёт. Вы поможете мне сделать торт?
- Со спермой? Иди в пизду. – категорически заявил я.
- Нельзя. Сперму оттуда я выколупывать не буду, да и за извращенца принять могут. Придется по старинке. – вздохнул Дён, буквально понявший моё предложение.
- К тому же я Иру люблю и изменять ей не буду.
- Вы ведь разошлись! – сообщил ему Рус. – И мириться она не станет.
- И неудивительно, - поддакнул я, - после такого я бы тоже послал тя нах.

В этом месте я опишу вам события почти двухмесячной давности. Мы отмечали Дёнову днюху с Русом, Дёном, Ирой и двумя её подружками. Подружки были страшными как судьба противогеморройной свечки, но чисто для попиздеть годились. Мы сидели у костра в небольшой лесополосе и пили Дёнов самогон. Зная его ядрёность, я и Рус пили по чуть-чуть, зато Дён выпил чуть ли не поллитру. Ирка, смотря на него, тоже наебнула залпом несколько рюмок и её начало тошнить. И тут что она учудила…
Нет бы отойти в кустики и срыгнуть по тихому. Она громко пожаловалась на своё состояние. Дён, окосевший от выпитого, проникся Иркиными страданиями и начал уговаривать её блевануть.
- Давай любимая, сделай это, я хочу праздника, - бегал вокруг неё он. – Что может быть лучшим подарком имениннику чем салют из его девушки??? Давай родная, стругай, тебе полегчает.
Понятное дело что Ира его стараний не оценила. Поднявшись, она высказала как ценит его заботу, порекомендовала ему заняться анальным сексом самим с собой, и под смех подруг, походкой вздрюченного неграми матроса в восьмибалльный шторм пошла домой. За ней поскакал и искренне недоумевающий Дён, пытаясь поддержать её, вызывая новые и новые залпы отборной брани.
Мы с Русом, спиздив бутылку с самогоном, по тихому свалили в общагу, молясь чтобы оставшиеся тела не увязались за нами.
Дён вернулся через несколько часов, мрачный донельзя. И с тех пор началсь его канитель. Ирка никак не могла его простить. (Я подозреваю что простила на следующий день, просто хотела помучить, чтобы невповадно было)

- Ну уж нет, ребята. Я теперь дипломированный специалист. – он потряс перед нами зеленоватой пластиковой фигнёй. – А дипломы действуют на девушек очень положительно. Главное чтобы она не заметила его между цветами и вином. А он своё черное дело сделает, будьте спокойны.
- Думаешь? – с сомнением с голосе спросил я.
- Стопицот. Вот получите дипломы и увидите как от вас деффки тащицо будут. У-у-у. Вам и не снилось. Ладно, я торт делать буду. Сходите пока за бухлом и прикупите необходимый хавчик. Деньги потом отдам. А я пока извлеку главный ингридиент, хе-хе.

Скупившись, мы вернулись в общагу и застали Дёна увлечённо месящего тесто.
- Ну как? – шёпотом спросил Рус.
- Зоебись. – ответил Дён, протягивая ему миску с тестом, - Нюхнуть хоч?
- б##дь, - Рус шарахнулся от него сбив меня с ног.
- Придурок, чуть бутылки не разбил, -под ржачь Дёна заорал я, поднимаясь и перекладывая жратву и бухло в шкафчик.
- Мальчики, привет, что готовите? – вошли несколько девчонок с этажа, впереди которых гордой гусыней вышагивала Ленка, поблескивая бритыми голенями, которые открывали шортики розового цвета.
Рус, поймав мой взгляд, живо выпроводил их из комнаты, сообщив что мол мы готовим, хотим чтобы наши блюда оказались для гостей сюрпризами и прочей проскользнувшей мимо меня хренью.
- Когда-то я её убью.
- Успокойся братан, не стоит трепать себе нервы из-за какой-то дуры.
-Аа, - обреченно махнул рукой я, пытаясь найти более-менее чистую чашку.
Не найдя таковой, открыл банку с самогоном и хлебнул прямо оттуда. Быстро вспухающий ядовитой горечью ком прокатился через пищевод, жарко взорвавшись в желудке. С наслаждением захрустел квашеным бабушкиным огурчиком, ощущая как растекается по организму алкоголь…
- Дай-ка и мне глотнуть, - заявил Дён, - только огурец потом поднести не забудь, а то у меня руки в тесте.
Хлебнув, он довольно крякнул и грызанув огурец вернулся к своему тесту. Я протянул банку Русу и найдя картошку начал быстро её чистить.
Наступил новогодний вечер. Девчонки суетились, подтаскивая в нашу комнату (Нас переселили в шестиместную комнате на третий этаж, но мы жили втроём, выживая оттуда регулярно подселяемых к нам студентов. Поэтому при любом массовом празднике все собирались либо в комнате досуга, либо у нас) различные блюда, в центре стола стоял огромный, ароматный и манящий, разрезаный на части пражский торт в окружении батареи бутылок, призывно смотрящих в потолок.
Возле него стояло заботливо сделанное мною жаркое в горшке (глиняном, здоровом, честно спиздил у бабушки, всеравно у неё ещё один есть), радуя глаз россыпью мяса, грибов и зелени. Достойную компанию ему составил нихуевых размеров свиной стейк – творение Руса. Ну и винигрет, шуба, оливье, запеченная курочка, колбаска с сыром, огурчики-помидорчики и дохренища всяких салатов, подтаскиваемых девчонками, создавали непередаваемый аромат праздничного стола. Омрачала ситуацию лишь Ленка, вертящаяся вокруг меня и что-то постоянно бубнящая. Ну вы знаете да, есть такие люди которые пиздят и пиздят, пиздят и пиздят, и хрен их чем заткнешь. Часы показывали 23:39. Я сел между плотно придвинувшимися ко мне Русом и Дёном, которые сразу же усадили себе на колени каких-то девочнок, перекрыв тем самым Лене доступ ко мне. Я, видя что все уже изнывают от нетерпения предложил:
- Давайте что ли пожуем благодати посланной нам от щедрот наших, а к возлияниям приступим как и положено, после двенадцати.
Меня поддержали нестройным гулом, сразу же переросшим в чавканье.
Цапнув кусок стейка, я куснул его и зажмурился от наслаждения, вытирая обильно потекший сок. Справа, поедая моё жаркое, довольно мычал Рус.
Дён обратил наше внимание на часы, начав вслух считать:
- Семь, шесть, пять, четыре, три, ДВА, ОДИН!!!
- УРАААА!!!
- УРА!!!
- С НОВЫМ ГОООДООМ!! – раздавался со всех сторон ор, совершенно заглушив хлопок шампанского.
И понеслась дикая студенческая гулянка. Торт, кстати, сожрали сразу и нахваливали -) Ну да ладно, большинство евших были девушками, им не впервой -)

Через несколько часов, в комнате остались я, Рус, несколько отрубившихся девчонок на кровати, выпивший больше всех и спящий Дён и курящая на подоконнике Лена.
Она похоже, побрив ляжки, всерьёз намеревалась совратить меня в новогоднюю ночь. Я слегка отодвинулся от неё, но она притянула меня обратно и визгливо осведомилась о том, когда же я вручу ей подарок. А получив ответ что подарки уже розданы, начала на меня пьяно орать. Я хотел было оттолкнуть Лену, но моё внимание приковал медленно поднимающийся с кровати Дён.
- Достала ты уже всех, - гаркнул он и сделав шаг вперед, пизданул её с ноги. Без единого звука Лена фуркнула в окно, прочертив ногтями несколько кровавых полос у меня на шее.
Снаружи донесся глухой удар. Я заорав что-то перепуганно-матёрное, выглянул в окно и увидел торчащие из огромного сугроба её жирно блестящие в лунном свете ноги.
- Чувак, - хлопнув по плечу Дёна, заржал выглянувший в окно Рус, - ты её убил.
И они щастливо затряслись в приступе неконтролируемого смеха. Мне было конечно тоже смешно, но я как наиболее трезвый, примерно осознавал последствия этого поступка.
Схватив бутылку с каким-то пойлом, я сделал несколько могучих глотков, и поперхнувшись закашлялся. Мне опять попался Дёнов самогон, любовно перелитый нами в бутылки разных размеров и маркировок, и успешно выдаваемый нами за контрабандную голландскую водку. Про Голландию мало что кому известно, и мы врали что хотели -)
Подняв похихикивающих друзей я утирая кровь, стекающую с царапин, попер посмотреть что там с Леной. По пути Рус отобрал у меня бутылку и прихлебывая пытался орать какую-то матёрную песню, пока Дён бренчал на несуществующей гитаре, издавая соответствующие звуки иблом.
Подойдя к сугробу, мы поржали с торчащих оттуда ног, а затем ухватившись за них с кряхтеньем вытащили оттуда бессознательную Лену. Я сунулся в проделанную траншею, ощупал её на предмет всякого могущего травмировать упавшее на него тело хлама, и константировал что Лена, несмотря на свой внушительный вес, не смогла пробить пласт снега полностью. Значит и повреждений быть не должно. Я обернулся к друзьям, и обнаружил что они задумчиво смотрят на Лену. Подойдя к ней, я проверил пульс и дыхание. Она была жива, просто потеряла сознание от страха.
- Она не притворяется? – синхронно спросили Рус и Дён, и взглянув друг на друга опять затряслись от ржача.
- Да нет вроде, - задумчиво ответил я, из всех сил щипая Лену за ляжку.
Реакции никакой. - А что?
- Да вот думаем что бы с ней такого сделать...- Задыхаясь от смеха проговорил Дён.

У меня на губах заиграла паскудная улыбка. Идея! Я взглянул на тёмные провалы окон.
- И месть моя будет страшна…- прошептав себе под нос, подтянул к себе ребят. -Заслоните меня от окон, я придумал…
Они молча повиновались.
Вжикнула ширинка и раздалось журчание.
- Золотой дождь… - мечтательно проговорил Дён.
- Скажем что она обоссалась.
Я застегнул джинсы и отошел, открыв обзор на описанную Лену.
Рус недвижимо, с мудрым ликом созерцал эту картину, и внезапно добавил:
- И обблевалась… Буэээээ….
- Фу б##дь!
- Га-га-га, ну ты даёшь, бляяяяя, я не могу, хахахахаха, пиздееец….
- Нужно сказать вахтёрше чтобы скорую вызвала.
- Угу.
- Ладно, пошли…
От общаги удалялись три силуэта в мятых поварских халатах…
Один из них невыносимо фальшивя и путая слова затянул песню:

Зис ис май дисембе
Зис ис май тайм оф зе йер
Зис ис май дисембе
Зис ис ал со клииир…

Остальные вслушавшись, дружно подхватили:

Зис ис май дисембе
Зис ис май сноу коверед хом
Зис ис май дисембе
Зис ис ми элоОн…







Моралистам же скажу одно:
В 18 лет многое видишь по другому. Если заебать даже такого мирного леопардового тушканчика как я, он становится способным на довольно паскудные поступки.
Пострадало только достоинтво Лены. Ну, и одежда -)


4-ая часть

Я пишу эту часть с когда-то давно переломанной, а сейчас застуженной и дико ноющей ногой, болящим горлом и заложенным носом. Так что если мой негатив вылез где-то в рассказе, покорнейше прошу простить.

Также хочу предупредить, в рассказе есть пара не очень приятных моментов, так что сильно брезгливым лучше не читать.

Стремительным росчерком за окном мелькнула зима и наступил март. Член начал вставать в два раза чаще, и встав стоял намного дольше. Весна, х##е там. Торчака всю весну напролет – это, можно сказати, пассивка.
Учёба тянулась вяловато, но вполне терпимо, Ленка уебавшись с третьего этажа стала меня избегать. Решение проблемы я оценил, и твёрдо пообещал сам себе что по возможности буду всех заебывающих меня личностей выкидывать в окно. Работает. Спасибо тебе Дён.

Март - мартом, но зима не спешила сдавать позиции и наметала новые и новые сугробы снега. Как-то серым утром, идя на первую пару, я увидел полуприсыпанную снегом бумажку с выгядывающим кусочком текста “Предоставляется бесплатная п…”. пи##а, мелькнуло у меня в голове, пи##а, рванулся из трусов член. Я буквально слышал его рёв, - дайте мне хоть что-то ибабельное, и я его вздрючу!!!
Воровато оглянувшись, я присел и потянул бумажку. Не знаю что там, но бесплатное я люблю. Если только это не пиздюли. И вообще, буква П должна быть первой в алфавите. Универсальная, блеать. Полная надпись на листовке гласила: “Предоставляется бесплатная путевка детям до 17-ти лет включительно, пострадавшим от Чернобыльской катастрофы. Обращаться к замдиректора, каб. №11” Ну ёклмн, что же за пакость то такая? Буквально пару дней назад мне стукнуло 18, и теперь, будучи пипец каким взрослым, я не мог поехать оттянуться в лагерь. Отшвырнув бумажку, я грустно поплёлся грызть гранит науки. Вспомнив что гранит в то утро должен был принять форму ромштекса, я повеселел, но тут же рванулся обратно и подхватил успевшую отлететь бумажку. Русу-то семнадцать. А днюха только через два месяца. Истекающий соком ромштекс, почему-то в форме женской письки прощально качнувшись на прощание, уплыл из моей головы. Я четко повершувшись на каблуках, и оставляя глубокие отпечатки гадов на снегу, попёрся в общагу, будить сладко дрыхнущего Руса. Рус новость воспринял адекватно, вспомнив фильм “Зажги этим летом” (Комедия на один вечер, про летний лагерь, двух друззо и прыгающих чирлидерш. Красиво прыгают, сучки), но тут же опечалился узнав что я не еду. После нескольких минут горячего спора, где главным образом упоминались девки в лагере, весна и стояк, мы чисто одетые, побритые и надушенные, принычковав в пакете огромную коробку конфет и бутыль среднетравильного вина, стояли перед кабинетом №11, сжимая в трепещущих руках свои документы. Мы знали кто находился за ней. Наталья Александровна и Елизавета Андреевна. Наш замдир, Наталья Александровна, была здоровенной тёткой, строгого но справедливого нрава. Здоровенной не в плане жира, а в плане называемом мною “Щас как пиздану”. Она могла и коня остановить, и избу горящую, впритык описать. Справжня українська жінка, как говорит Рус. Гроза хулиганов и любителей кидать окурки мимо мусорных баков, её карающая длань настигала каждого дерзнувщего попасться ей на правонарушении. И грустной была судьба несчастного.
Елизавета Андреевна же, секретарь директора, была противоположностью Наталье Александровне, низенькая и щуплая, нраву саркастического и ехидного. Такая коня в избу эту самую загонит, поугорает, а потом со свистом сожрёт запеканку, помахивая своей недопалочкой-недоклюшкой. Объединяющей их чертой, было хорошее к нам отношение, особенно после случая с Энджи, а потом и с Леной, которую втихую ненавидел весь преподавательский состав. И мы, поганцы эдакие, собирались нагло этим воспользоваться.
Я постучал, Рус открыл дверь, я шагнул и поздоровался.
- Здравствуйте Наталья Александровна, с весной вас.
- Здравствуй Серёжа, заходи-заходи. А кто это там за тобой прячется? О, да это же Руслан! Русланчик, не смущайся, заходи тоже, а то с тех пор как Лизавета ‘Ндреевна на больничном, мне тут скучно самой. Даже поговорить не с кем.
- А что с Елизаветой Андреевной, - живо отреагировал Рус, - что-то серьёзное?
- Да не, что ты, что ты, Боже упаси, простудилась просто. Ну, выкладывайте. Знаю ведь что не просто так к старухе припёрлись. Щас опять будете просить не подселять к вам студентов, да? Как вы их только умудряетесь заставлять их писать просьбы о переселении, не пойму до сих пор.
- Нет, Наталья Александровна, нам бы в лагерь, отдохнуть чуток от учёбы. – смущенно сказал я.
- А что, доброе дело. Да и мне спокойней за студенток своих будет. А то у нас тут поваров выпускают, а не парашутских балерин, прости Господи. Давайте документы.
Заполнив заявление Руса, она потянулась за моими документами и проглянув их, замерла.
- Э, Серёжа, я видать на старости лет совсем ослепла. Не скажешь ли ты дату своего рождения и сколько тебе годков, а то я ещё и в математике не сильна.
- ДАТА, - вздохнув сказал я, - а лет мне восемнадцать.
- Так отчего же ты сюда припёрся, с этим охламоном?! - кивнула она на Руса. - Ясно же написано было, до семнадцати включительно. То есть Рус едет. Ты остаешься. Нельзя тебе, писька большая, детишек напугаешь.
- Ну неужели никак нельзя решить эту проблему? - жалобно глянул на неё я, - мне ведь восемнадцать только на днях исполнилось, в феврале. А без Руса я тут захирею.
- Гм, - глянула Наталья Александровна на пакет, - может дело и можно решить. Тут месяц числом надо прописывать, и я вместо 02, поставлю 03. И станешь ты моложе. Только, не трепайся там и не свети документами. И если что, вали всё на ошибку в свидетельстве о рождении. Максимум что тебе там сделают – просто выгонят. Вот вам ваши заявления, идите в больничку на медосмотр. Через два дня вас тут уже не будет, и я наконец-то смогу отдохнуть. – ворчала она.
- Да, конечно, обязательно. - сияли лыбами мы с Русом, оставив пакет и пятясь задом к выходу. – Спасибо вам огромное.
- Идите уж, шалопаи.
Пройдя нужные анализе в больничке и собрав манатки, мы весело устремились навстречу новым приключениям, лелея мечту отодрать-таки чирлидерш. Протрясшись в холодной маршрутке почти три часа, мы выгрузились на остановке и ещё около часа ждали нужную нам электричку. Пританцовавая на продуваемом ветром перроне, я клял себя за то что опять побрил яйки, полагая что быть волосатым теплее.
Наконец-то подошла электричка. Это был пи##ец. Вагоны были забитые людьми как ебальник Эдди Мэрфи зубами. Без зазора на##й, ровненько и впритык. И тамбуры тоже. Мы попытались втиснуться. Плотная человеческая масса, неохотно раздвигалась, покряхтывая и поохивая, освобождая место для наших замёрзших тел.
Ну хоть тепло будет, мелькнула в голове мысль, когдя я прижимался к какой-то тётке, пытаясь максимально отстраниться от дверного проёма. И тут я узрел решительно направляющуюся к нашему вагону, крепкого и коренастого телосложения бабульку, явно кавказской национальности, на усах которой было больше волос чем у меня на заднице. Она твёрдо ступала в направлении нашего тамбура, легко помахивая приличных размеров сумкой.
- Мушчина, падвинтес, - заявила бабулька, подойдя ко мне. Я честно сделал пару попыток. Спресованные люди крякнули, но не поддались.
- Не могу, сами видите.
- Можиш. Такой здаровый, а падвинутса не можиш! Щас я покажу как нада!
Она отошла примерно на семь-восемь шагов, и с горным боевым кличем “Ибатмаюжопу” (за точность не поручусь, орала она не на нашем, это просто моя интерпретация того что она крикнула, близкая по звучанию к оригиналу) рванула прямо на меня. Я же, в ужасе выдав какой-то полузадушенный сип, попытался отскочить внутрь вагона, и как ни странно эта попытка мне удалась. Бабулька же, недобежав пару шагов, резко замедлилась и с достоинством встала на освобожденное мною место.
- Видэл?- гордо спросила она, - Старий чилавэк – мудрий чилавэк.
Не рискнув спорить с этим утверждением, я дыша полувдохами, попробовал раздвинуть людей в стороны. Как и ожидалось, нихрена у меня не вышло, и испытавая муки удушения, я поехал дальше, утешаясь мыслью о том, что остальным не легче. Это н##уя не злорадство, скорее осознание общности проблемы.
- Рус, а Рус, - заговорил я, - спроси у кого-то сколько нам ехать, а то я задохнусь тут нахрен. Рус задумчиво повертел головой по сторонам и наклонившись к давешней бабке, вежливо спросил:
- Ибатвашужопу, а вы не подскажете сколько нам ехать до Ы остановки?
Бабка повернула голову и одарила Руса долгим взглядом. Во взгляде явно читалось “Была бы я мужиком, пи##ец бы тебе был, сранчук”
- Ибисваюжопу, абрек немытый, - неторопливо изрекла она, - а астановка Ы будит через трицать минут.
Рус лишь усмехнулся. Закаленного в общажных перепалках человека, абреком не пронять.

Через долгих полчаса, электричка в очередной раз замедлила ход, и голос машиниста хрипнул:
- Остановка такая-то, следующая остановка другая.
Пропхавшись к выходу, я радостно прыгнул на заснеженный перрон, сбив с Руса шапку.
Под его матерок, я полной грудью вдохнул свежий морозный воздух и счастливо рассмеялся. Повернувшись и помахав рукой бабке, я обратился к Русу:
- Ну что, пошли искать наш лагерь.
- Поехали, - с энтузиазмом отозвался он, - только вот куда?
Перед нами была небольшая крытая остановка, рельсы, как будто делящие мир на две половинки, и хвойный лес по обе стороны от рельс. Внимательно приглядевшись, мы обнаружили тропинку пересекающую рельсы и совершенно одинаковую в обеих сторонах. Бросив монетку, мы гуськом устремились в лес, весело напевая припев из “Кукарачи”. Ну кто же не помнит Кукарачу?
- Ла кукарача, ла кукарача, я но кьоре каминааар, - жалобно пели мы о судьбе несчастного таракана, иногда срываясь на ржач.
Через несколько минут лес расступился, открывая нашим взорам небольшую деревеньку. Приметив магазинчик, мы сразу же рванули туда. Оказывается монетка направила нас не в ту сторону.Уже без песен мы потрусили обратно. Минут через двадцать, выскочив на утоптанную дорогу, я увидел несколько двухэтажных зданий из серого кирпича. Настроение вновь начало подниматься. Зайдя в первое здание, я поинтересовался тут ли регистрируют отдыхающих. Узнав что тут, и отдав документы, я улыбнулся Русу, который нервно искал взглядом стройных цыпочек. Цыпочек не было, были трое тётенек средних лет за столом с бумагами, и одна с лицом не то срущей, не то трахающейся жабы и дырявым деревянным ящичком в руках.
Наши бумаги были подробно изучены и одобрены, одна из тётенек сообщила нам номер комнаты в которой мы будем жить и сказала что в шесть вечера нам всем нужно выстроиться в коридоре.
Тут резко встала Жаба (ну, вы поняли кто это) и торжественно неся свой ящичек подошла к нам, ткнув его мне под нос. Я понюхал и честно сообщил ей:
- Воняет.
Жаба моргнула. Затем безапеляционно уведомила меня:
- Вы хотите сделать пожертвование в фонд какой-то там благой цели.
- Правда? - деланно удивился я, - в таком случае вынужден вам сообщить что денег с собой не брал. Это ведь бесплатный лагерь?
Позеленев, Жаба протянула свой ящик Русу.
- Вы хотите сделать пожертвование в фонд какой-то там.
- Не могу, я глухонемой. – задумчиво ответил он.
- Но вы же говорящий! – вылупилась она на него.
- Говорящие попугаи, а я – глухонемой. – отодвинув Жабу с сторону, направился Рус в коридор.
Чапая за ним я расслышал сдавленный смех тёть.
Попутешествовав по коридорах и найдя свою комнату, у меня зародилось смутное подозрение, которое полностью разделял Рус.
- А где тёлки? – с лицом миссионера, услышавшего от туземца что его двухмесячный труд по насаждению новой веры провалился и они всё это время трахают его жену, спросил Рус. – Тут только одна малолетняя шелупонь. Где сиси, писи и всё что прилагается с ними в комплекте?
- Чувак, в шесть часов народ соберётся и мы увидим, есть ли такие в нашем отделении. Но почему-то мне кажется что это детский лагерь.
- Не каркай сука.
Я, фыркнув, лёг на кровать стоящую возле батареи. Люблю когда под боком что-то тёплое. Подремав до шести часов, мы вышли в коридор и растерянно остановились. Коридор был длиной в метров десять, потом делал поворот и уводил к следующему корпусу. Всё, практически ВСЁ свободное пространство коридора было забито бегающей, пищащей, дерущейся массой детей, примерно четырёх-шестилетнего возраста, управляемой сбивающимися с ног воспитательницами.
- пи##ец, - прошептал я.
- Ещё какой…
Одна из воспиталок увидев нас, призывно замахала рукой, и перекрикивая шум завопила:
- Вы, двое, подойдите сюда, - и тут же принялась растаскивать двух сцепившихся мальчуганов.
Мы, пытаясь не наступить на детвору, подошли и представились.
- Аделаида Сергеевна, очень приятно. – быстро проговорила воспитательница. – Я, как заведующая пульмонологическим отделением (всего их было три: пульмонологическое, кардиологическое и гастроэнтерологическое), назначаю тебя, - она ткнула пальцем в Руса, - старостой, - а тебя,- так же ткнула она в меня, - его заместителем. Помогите мне навести порядок.
Через несколько минут и дохренища сожженых нервов, мы ухитрились построить малышню в коридоре.
Аделаида Сергеевна прокашлялась, привлекая внимание к себе и громко заговорила:
- Дети, добро пожаловать в наш лагерь. Вы пробудете тут три недели, начиная с сегодняшнего дня. У каждого из вас возьмут анализы, каждому будут назначены лечебные процедуры. Распорядок висит возле входа в корпус, там расписано время приёмов пищи, различных мероприятий и лечебных процедур. Собирать и сопровождать вас будут наши воспитательницы или же староста и его заместитель. Сейчас мы все помоем руки и отправимся на ужин, а потом на небольшой концерт, устроенный работниками лагеря в честь вашего приезда.
- Может свалим отсюда?
- Погоди, может в остальных отделениях найдется кто-то нашего возраста…
Когда все закончили мыть руки, воспиталки построили нас в пары, заставив взяться за руки, и мы дружно пошли в столовую. По дороге к нам присоединились гастро и кардиоотделения. В кардио была всё те же дети, разбавленные несколькими подростками, а в гастро было кроме малышни, десятка полтора крепких парней лет шестнадцати-семнадцати. Мы слились в одну реку и пихаясь дошли до столовой. Мест не хватало, и поэтому внутрь запускали по одному отделению, остальные в это время ожидали в коридоре. Хавчик был парашный, на уровне школьного. Добавку давали редко.
Промотавшись до вечера и изрядно намучив уши на концерте, нам удалось выяснить что это, черт бы его драл, детский лагерь. Но через 5-6 дней будет новый завоз, и там должны быть отдыхающие постарше.
Вернувшись в комнату, мы с горя напились, ополовинив запасы спиртного.
На следующее утро, вознамерившись пополнить опустошенные баки с топливом, мы узнали неприятнейший факт. Выход за территорию лагеря запрещался. На территории же был лишь один магазинчик и там продавались только конфеты-шоколадки-газвода. Расстроено вернувшись в комнату я внёс предложение – не трогать алкоголий до тех пор, пока не приедет свежая девчатина. Предложение было принято и мы отправились выполнять свои нудные обязанности. Пять дней промелькнули быстро, не особо изобилуя событиями. Хотя нет, я видел страшную вещь. Около сотни голов мелкотни, колбасящейся на дискотеке. Это пи##ец.

Наступил долгожданный день и нам привезли новых ребят. В пульмоотделение попало восемь девушек, но внимания достойны были лишь две из них.
Первую звали Рита. Это была обычная девушка лет семнадцати-восемнадцати, с весьма выдающимися достоинствами в виде крупных сисек и крепкого зада. Будучи слегка полноватой, одевая халат она становилась похожей на Фиону из “Шрека”. Но Рита была ебабельной, и это главное.
Вторую звали Катя, ей было около 15-ти, и она была эмочкой. Симпотной эмочкой. И этим всё сказано. Эмочки они такие – либо страшные шопиздец, либо милые донельзя.
В остальные отделения девушек почти не попало, поэтому нам завидовали со страшной силой.
Еще к нам в комнату подселили 15-летнего пацана, оказавшегося рЭЭппером. Этот дол###б всю ночь складывал свои рифмы, горячо нашептывая особо понравившиеся под одеялом и не реагируя на летящие в него тапки. До тех пор пока я, обозлившись, не наебнул в него полукилограммовым говнодавом.

Я предпочел Риту, Русу понравилась Катя. Мы познакомились, потусили на местной недодискотеке в актовом зале, полапали их под медляк, провели к их комнате и синхронно поцеловали на прощанье.
- Завтра. – утвердительно сказал я.
- Завтра. - согласился Рус. – Во время дискотеки затаскиваем девочек к ним в комнату, угощаем выпивкой, убегаем к себе, дожидаемся отбоя, возвращаемся и трахаем. Так?
- Истинно так.
На следующее утро, мы собрав всю малышню построили её и погнали на умывание, перемигиваясь с Ритой и Катей. После помывки, Рус с Катей торжественено пошли впереди колонны детишек, я же с Ритой замыкал её, чтобы никого не потерять. Сзади лучше, можно лапать без палева -)
Позавтракав мы с Русом отправились в качалку. Помнится, идя туда впервые, я ожидал найти в зале пару запыленных чугунных гантелей, с облезшей краской и труп тренера.
Но к моему приятному удивлению, там оказался прямой гриф от олимпийки, без блинов правда, несколько гирь, в восемь, шестнадцать и двадцать четыре кг, соответственно, брусья, турник и скокалка. Я сразу цапнул гриф и начал мееееедленно его поднимать, чувствуя как похрустывают суставы. Подняв, я так же медленно опустил гриф, а потом несколько десятков раз как можно быстрее поднял-опустил, приседая и подпрыгивая. Потом поставив гриф вертикально, я завращал его подобно пропеллеру, наклоняясь взад-вперед-по сторонам, чувствуя как разминаются запястья со спиной, и аккуратно положив, запрыгнул на брусья…
Вывалившись оттуда через полчаса, я щастливый, пошел в душевую и к массажисту.
Правда такое наслаждение можно было получать всего два раза в неделю, о чем мы с Русом сильно сожалели. Это было одно из немногих плюсов во время нашего там пребывания. Закончив с процедурами, Рус посетовал что выпивки маловато. Мы ведь думали что можно купить и особо не запасались. Я выдвинул предложение, накакать на правила и съебавшись на полчасика в деревню разжиться там всем необходимым. Так и поступили. Во время обеденной прогулки, мы незаметно отделились от основной группы, зашли за угол и бегом рванули в сторону деревни. Купив несколько бутылок водки в давешнем магазиничке, бегом отправились назад.
На входе в корпус нас ждали воспиталки. Проклятые курвы обчистили нас, отобрав всю водку, кроме хитро заныканной в подкладке Русовой куртке поллитры. Да ещё и пригрозили что если поднимем шум – выгонят нафиг. Утешившись тем что сохранили малое, мы начали ожидать вечера.
Всё прошло как по маслу, девушки напились, мы правда тоже, и разбежались по кроватям. После отбоя, когда дежурные воспиталки ушли в подсобки гонять чаи и отобранную водку, мы в одних трусах аккуратно прокрались мимо них в женское отделение, нашли нужную нам комнату и подпёрли дверь чьей-то тумбочкой. Рус сразу куда-то исчез. Темно же, сука, а я нихрена не вижу. Наощупь найдя первыю кровать, я начал изучать лежащее на подушке. Ага. Раз ебальник, два ебальник. Не то. Идем дальше. Ага, тут вроде то, короткие волосы, знакомые сиськи… Привет Рита.
Шепча какую-то фигню и целуя все открытые участки тела Риты, я правой рукой пробрался в её трусики. Там уже всё хлюпало. Прижав пальцы к её пиздёнке, я начал совершать круговые движения, поглаживая и иногда пальцами проскальзывя в буквально пышущую жаром щёлочку, левой же рукой под аккомпанемент её стонов лихорадочно пытаясь нащупать загодя вшитый в труселя карманчик для гондонов (пользуйтесь идеей). С соседней кровати донёсся голос Кати:
- Серёж, ты там аккуратней, она маленькая, ей через месяц только четырнадцать будет.
Я, несколько секунд продолжал шерудить рукой в трусах Риты, переваривая услышанное, затем взвился:
- ЧТО??? Какие на##й четырнадцать?!!
- Да ты расслабься, я дааавно уже не девочка, - томно прошептала мне на ухо Рита, пытаясь вернуть мою руку обратно.
- е##ный в рот на##й, в пизду б#я такое, это же педофилия мать её шпалой в жоппу, прошипел я выворачиваясь из её обьятий и вылезая из кровати. – Прости, я так не могу, -отодвигая тумбочку сказал в темноту я.
Прокравшись обратно в комнату, я привычно пнул Леху (рэппера), я натянул штаны и вышел в туалет покурить. Яйца нихуево так болели, и я их вполне понимал. Так делать нельзя.

Насмолившись и возвращаясь обратно, я увидел возле женского туалета маленькую белокурую девочку, примерно лет трёх-четырёх, одетую в забавную розовую пижамку-зайчика с ушками на плечах, вглядывающуюся во тьму коридора.
Услышав шаги, она обернулась и взглянула на меня огромными серыми глазищами.
- А я вас знаю, вы дядя Серёжа, заместитель старосты.
- Верно. – присел возле неё я, - а кто ты и почему не идешь в кроватку? Отбой ведь давно уже был.
- Меня зовут Вика, я в туалет ходила, а обратно идти боюсь, там темно, - прошептала она.
- Ничего страшного в темноте нету. – бодро заявил я, - мысленно кляня воспитательниц трясущихся над каждым лишним киловаттом электроэнергии. – В какой ты комнате живешь?
- В шестой…
- Пойдем, - я легко подхватил её почти невесомое тельце на руки и решительно двинулся через коридор. – Не стоит бояться темноты. В ней все равно ничего нету, - говорил я доверчиво обнявшей меня девчушке, приоткрывая дверь шестой комнаты. – Вот мы и пришли. И все в порядке, ничего не случилось.
В окно комнаты заглядывала луна, освещая три кроватки с мирно спящими детьми, и одну пустую. На неё я и уложил отцепившуюся от меня Вику, прикрыв одеялом.
- Спокойной ночи, - пожелал я ей, направляясь к двери.
- Не уходите, я боюсь, - едва слышно донеслось сзади.
Бляяя, ну и что делать в таких ситуациях, мелькнула мысль, я ведь ниразу не секу в этой петрушке.
- Ты боишься оставаться одна? – вернувшись, попытался угадать я.
Вика кивнула, на глазах у неё заблестели слёзы. Мой мозг безуспешно пытался найти решение.
- А..а как ты дома засыпаешь? - попытался уточнить я у неё.
- Дома мама, она мне сказку на ночь рассказывает…а тут её нету, - слезинки покатились градом.
- Ну не плачь, не плачь, - обнял её я, - хочешь я тебе сказку расскажу?
- Хочу. Только не страаашную, - протянула Вику, вроде слегка успокоившись.
Я попытался вспомнить хоть какую-то сказку, но в голову как назло лезли дурацкие анекдоты. Затем мой взгляд упал на настенную аппликацию из листьев. В голове как будто щёлкнул переключатель и я вспомнил сказку Бианки о спешащем домой муравье. Правда плохонько вспомнил, пришлось по ходу рассказа досочинять. Получилось так что в моём варианте муравьишка не успел добежать домой до заката и храбро преодолел оставшийся путь ночью. И больше никогда не боялся темноты. (попытался акцентировать на этом участке)
Свои потуги выдать себя за сказочника, я оценивал весьма критично, и тем больше было моё удивление когда Вика сонно улыбнувшись попросила:
- Расскажите ещё.
- Я сориентировавшись рассказал сказку о Колобке, только там он не бесславно умирал в пасти лисы, а объединившись с зверями прогнал её из леса. Рассказывая, я и сам увлёкся, только после окончания обнаружив что Вика уже спит.
Шепотом пожелав ей спокойной ночи, я тихонько прикрыл дверь, отправляясь досыпать.

На следущее утро мы с Русом все так же выстроили и погнали на мойку рук малышей, а затем и в столовую. Как обычно в общем. Но на обеденной прогулке ко мне подошло трое парней из гастро, и один из них, демонстрируя щербатую ухмылку заявил:
- Ссыкло ты чухонское, готовую девку трахнуть не смог.
Я улыбнулся и зарядил ему металлическим стаканом ботинка по яйцам. Парень как-то всхлипнул, упал и с подвыванием стал кружиться на мёрзлой земле. Оставшиеся двое кинулись было ко мне, но тут за моей спиной возник хищно улыбающийся Рус, и они поумерили свой пыл.
- пи##а тебе, - заявил один из них, подхватывая своего яйцебольного кореша, - щас всей толпой придём и пи##а.
- Ну-ну, давайте, - как-то меланхолично заявил я. Затем обернулся к Русу. – Это ведь Катька растрепала, да?
- Полагаю да. Вчера она мне не дала, из-за солидарности наверное. Но вполне возможно что и обе. Сам знаешь, в гастро парней побольше, а значит больше и мужского внимания как-никак.
- Вот сучки. Но нас щас другое должно беспокоить.
- Да-да, - усмехнулся Рус, - вдвоём против десятка – расклад пи##ец прям. Но ничего. Есть у меня идея как если не навалять им, то хоть поглумиться.
- Чё за идея, - живо заинтересовался я, - излагай быстрее, щас эти мудаки соберутся и придут.
- Пошли со мной, - направился в корпус Рус. – Нам нужна бумага.
Недоумевая, я последовал за ним. Минут через пять, мы быстрым шагом вышли из корпуса, неся в руках небольшие бумажные свертки и направились к гастроэнтерологическому отделению. Не пройдя и половины дороги, мы увидели группу парней, сразу же направившуюся к нам. Как и предсказывал Рус, их там было не менее десяти человек. Приблизившись, из группы вышел один из парней, Антон вроде, с бычьим взглядом и буром попёр на меня.
- Ты, п##ар, какого ### мооего друга по …
Рус резким движением метнул в него свой сверток. О более точном попадании и мечтать было нельзя, выскользнувшая из бумаги какашка шмякнулась о лицо главаря, одним куском угодив ему в рот и коричневым месивом сползая вниз. Я повторив манёвр, правда с меньшим успехом, мой снаряд влепился в спортивную курточку стоящего за ним бритоголового парня, даже не попытавшегося уклониться.
Антон, как бы не веря выплюнул кокажку в сопровождении буроватых слюней, и его жестоко вывернуло. Не давая опомниться, мы бросились вперёд. Я не люблю и не умею драться. Не моё это - кулаками махать. Но удар локтем у меня хорош. Подлетев к подстреленному дерьмом уроду, я описал локтем короткую дугу снизу-вверх, вкладывая в удар немалую скорость и вес, метя в подбородок. Коротко хрустнуло. Парень улетел назад, сбив кого-то, а я уже скакнул к начавшему двигаться второму, так же, правым локтем нанося удар только на этот раз дугой справа-влево. Результат был такой же, только на этот раз, как только противник упал, мне нехило прилетело в челюсть. Падая, я заметил что возле Руса валяется один из этих долбоёбов, а остальные то ли четверо то ли пятеро теснят его в сторону корпуса. Ещё я успел заметить летящий мне навстречу ботинок. Помню, сильно удивился что не успеваю увернуться. Мелькнула мысль что как-никак, два-один в мою пользу.
В голове моей взорвались и потухли огни.

Я провалялся без сознания пару минут, но когда очнулся, возле меня хлопотала санитарка. Я вяло дёрнулся, попытавшись подняться, и с удивлением ощутил что тело вроде слушается и ничего не сломано. Санитарка сразу же заквохтала, упрашивая меня лечь и не пытаться встать, что меня куда-то там били, что она, как врач, запрещает…
Мне было наплевать. Я поднялся, пошатываясь, и мутным взором оглядел поле боя.
- Один, два, три, четыре, пять, шесть. - считал я.
– Шесть. - откуда-то издалека сказал знакомый голос.
Я обернулся и увидел страшноватую кровавую ухмылку Руса. В голове моей помутилось, и я второй раз за этот гадский день вырубился.

Сутки спустя.

Стоя на сцене, я пытался абстрагироваться от реальности. Мы дешево отделались. Очень дешево, я бы сказал. У меня было какое-то там сотрясение, несколько ушибов и рассечена губа. Я знал что через пару месяцев на ней останется лишь белесый шрамик. Синяки – пустое. Рус пострадал чуть больше, ему выбили палец из сустава и рассекли лоб, что спровоцировало кровопотерю.
Я резко вернулся к реальности и в ушах загремел голос, усиленный мощными колонками:
-… приказываю, досрочно исключить такого-то (моё фио) из списка отдыхающих за:
1) Незаконное проникновение за периметр лагеря.
2) Проникновение после отбоя в женский корпус.
3) Внос на территорию лагеря спиртных и табачных изделий. (воспиталки настучали)
4) Инициацию драки между отдыхающими.
5) Нанесение легких телесных повреждений отдахыющим. (хорошо хоть эти пидоразы заявление не написали, с них бы сталось)
6) Метание собственных экскрементов в отдыхающих.
ФИО, должен покинуть территорию лагеря “SSS” не позже чем через час после зачитки приказа.
- А ещё он дрочит, - донёсся из зала голос.
Раздались смешки, я скорчил негодующую рожу.

Ах, да. Я взял всю вину на себя. Рус очень хотел вдуть Кате, и я таки не смог ему отказать в этой малости. А если бы не взял, выгнали бы нас обоих.
Несмотря на приказ, я остался в лагере на ночь, т.к. пропустил последнюю электричку и намеревался отправиться домой следующим утром.
После отбоя, я прошел в шестую комнату и тихонько приоткрыв дверь подошел к Вике. Она спала и дыхание её было ровным. Улыбнувшись, я на цыпочках вышел из комнаты и вернулся в свою кровать.

Меня разбудили сопение и причмокивания. Я тихонько повернул голову и увидел полураздетых Руса и Катю, на соседней кровати. Этто они зря, ехидно подумал я. Против Руслана ничего не имею, но Кааатя.
Дождавшись пока Рус поставит Катю рачком, я пару секунд полюбовался на это зрелище, а потом резко сел на кровати. Ибущиеся замерли. Я мееедленно, с садистским удовольствием повернул к ним голову и помахивая рукой выдал:
- Привеееееееетт! Рус, как дела? Как жизнь, Катя? А вам не кажется что вы на кентаврика похожи? А можно я её за сиську потрогаю?
Рус хрюкнув, свалился и заржал. Катя, схватив одеяло, выбежала из комнаты.
- Ну ты скотииина…
- Прости братишка, но должен же я был отомстить.
- Ну а я-то тут причем?
- А ты остаешься. Тебе до возвращения ещё полторы недели. Мне кажется ты уговоришь её ещё раз.
- Ладно, - вздохнул Рус, признавая мою правоту, - спокойной ночи.
- Спокойной ночи, отозвался я. - Погоди, а откуда взялась идея – метнуть дерьмо во врага?
- В книжке вычитал, - хитро усмехнулся он.

На следующее утро я медленно прошел к выходу из лагеря. Лес встречал меня своим непередаваемым хвойным запахом и раскисшей тропинкой. Я обернулся, и посмотрел на расположившийся в небольшой долине лагерь. Грустно улыбнулся. Развернулся, и уверенно шагая направился к остановке. Простояв там примерно минут десять, влез в непривычно пустую электричку, и уселся возле окна. Почти сразу после того как я сел, за спиной грохнула дверь, и знакомый голос проворчал что-то про холодную электричку. Ощущая как уходит камень с души, а губы сами расползаются в улыбке до ушей, я развернулся и на весь вагон заорал:
- ИБАТВАШУЖОПУ, здравствуйте!!!

Конец.




Это последняя часть Хроник студиоза. Продолжения не будет.
Хочу поблагодарить всех читателей за положительные отзывы, особенно Неточку и ВайтХэндса, они подтолкнули меня к написанию четвёртой, заключительной части.

Отдельная благодарность Штурму, за критику и безумно пошлые но смешные творения.
“Девушка с родинкой на клиторе” – это нечто.

Ах да. В очередной раз повторюсь - Хроники студиоза основаны на реальных событиях. Но некоторые персонажи выдуманы, некоторые приукрашены. Как и события. Даты для удобства читателей, подтасованы.




5-ая часть


Читателям:
Посколько я пишу уже восьмой креатив за последнюю неделю, этот может оказаться не таким смешным. Выдыхаюсь блин.
Этот рассказ – просто ностальгические воспоминания, а не попытка написать что-то смешное. Хотя есть конечно, пара забавных моментов -)
Ещё - много букафф

И ещё, если ты, читатель, да-да, именно ТЫ, заядлый гомофоб и имеешь желание убивать каждого пидораза встретившегося у тебя на пути, выходи-ка из темы. Она тебя не порадует, честно. А то потом, прочитав, раздраженно будешь минусить и срать в комментах. А ни ты ни я не хотим жечь нервы почем зря, не так ли?
А-а. Знаю ведь что мало кто послушает. Ладно, надеюсь ты поймешь меня и сделаешь правильные выводы.



Просрав в никуда половину лета, у меня возникла идея, коею я не замедлил поделиться с Русом.
- А не поехать ли нам на море? – поинтересовался я, связавшись с ним посредством потрёпанного черного самсунга.
- Бабки надо. - интимно ответила мне трубка хриплым голосом. – И приличное количество, а то приехать-поехать меня не устраивает.
И мы начали добывать бабки. Вкалывали на стройке, помогали обустроить дворик пожилому китайцу, пиздили и сдавали металлолом, обрезали кустики и занимались прочей мелкой но задротной работой. Через чуть более чем три недели, накопилась сумма сочтенная нами достаточной. Мы решили ехать купив самую дешевую путевку на десять дней. (в целях экономии) И через ещё четыре дня, (которые я потратил на покупку черных и зелёных линз, новых труселей, полотенца с красивой тётей и запаса резиновых изделий), мы собрали шмотки, ведро предварительно спижженой с чужих огородов картошки, немного моркови, лука и яблок, и погрузились в одну из двух “Газелей”, которые отправлялись навстречу морю, солнцу и знойным загоревшим красавицам. Выезжали мы вечером, с расчетом приехать на следующий день примерно к обеденному времени. МестА как назло достались в самом хвосте, и левом ряду, мне предпоследнее, а Русу последнее. Но мы не особо обращали на это внимание, рассчитывая уснуть и спать до самого утра. Сначала всё шло по плану, усевшись на довольно неудобные сидения, под шебуршание остальных пассажиров, скрючившись, я потихоньку задремал. Проснувшись от того что наш микроавтобус резко сбавил ход и его начало довольно сильно трясти, я взглянул на предварительно ослабленные на пару дырочек часы. Мы ехали около двух часов и должны были выехать за пределы области. Надеясь что тряска вызвана въездом “Газели” на какое-то коротенькое и сильно парашное полотно, я потёр отсиженную задницу и потянулся за бутылкой газировки. Водила опять резко тормознул и вильнул влево, заставив меня поперхнуться “Поляной”, а спящего Руса наибнуца башкой о спинку моего кресла.
- Шозахер? – сонно простонал он, потирая ушибленную верхушку.
- Сам не знаю. Вроде едем по какой-то сильно дерьмовой дороге, - ответил я. – В любом случае, ей давно уже пора кончиться.
Несмотря на мои надежды, дорога все не кончалась. Мы час за часом тряслись в своих узеньких креслицах, сдавленно матеря наши дороги, которые оказались ничуть не лучше российских, водилу, закон упругости Гука, и невыносимо разболевшиеся к третьему часу такой езды задницы. К утру я был уже готов выть, жопа болела просто адски, несмотря на то что была под 95 сантиметров в обхвате и должна была амортизировать, на глаза наворачивались слёзы. Двух остановок “для поссать” было недостаточно, попытки привстать проваливались через пару минут ибо уставали ноги, и в результате я ехал ещё часа полтора стоя, как и большинство ропщущих пассажиров. Наконец мы выехали на нормальную трассу и водитель тут же дал по газам, наверстывая упущенное на трясучке время. Я с облегченным выдохом сел и попытался задремать.

Проснувшись от тычка Руса, и продрав глаза, я напялил старенькие очки с толстенными линзами, и вышел из остановившегося микроавтобуса. Приняв от водилы, снимающего с крыши барахло туристов, свою жратву, шмотки, сабвуфер и колонки, мы почапали на пункт регистрации. Там нам выдали два ключа с пачотным номером один, и сказали где найти наш домик. Отправившись в указанном направлении я, сгибаясь под тяжестью колонок и жратвы, заприметил небольшую квадратную конуру, выполненную из прикольных деревяшек различного размера, образующих на стене изображение асоциирующееся у меня с еблей.
Решив исследовать загадочное строение, я обнаружил в нем четыре пронумерованные двери, с каждой стороны и восемь окон. Оно было приподнято над землей, каким-то непонятным для меня образом. Выяснить каким, так и не удалось, потому что промежуток от начала пола до земли почти полностью кокетливо скрывал плотный деревянный заборчик.
У меня появилось нехорошее подозрение, которое подтвердил слегка отставший Рус.
- Это чё, наша хата? – с ужасом спросил он.
- пи##ец. – уведомил его я, - поняв что не ошибся. – пи##атый пи##ец нам пизданулся…
Отложив в сторону сумки, Рус подошел к нашему будущему дому, и натужно крякнув, попытался его поднять. Домик на удивление легко поддался, резко накренившись и загрохотав чем-то внутри. Раздалось несколько гневных криков и из дома выскочил выводок бабулек, орущих про опрокинутые кастрюли, недопустимость расшатывания жилья порядочными людьми, нехорошую одежду Руса, странную прическу у меня и всю ту фигню что обычно орут злобные бабки. Вдруг одна из них заприметила стоящие возле меня колонки.
- Эта шо? – спросила она, тыцнув корявым пальцем в советские эс тридцать.
- Колонки. - просветил я её, - Радиотехника S-30, советские, хорошие. От деда достались.
- А-а, - важно кивнула она, - советские эта харашо. – и тут же вскинулась, - А вы што, играть будете?
- Конечно, - кивнул я, наблюдая как Рус пытается воткнуть ключ в замочную скважину, - для того и взяли.
- Играйте тока когда мы на море, ясна? – тут же начала другая бабка, - А то мы подём в админстрацию и напишем жалобу.
- А ибацо я под ваш храп буду? – спросил наконец открывший дверь Рус. Я подхватил наше барахло, и оставив не нашедших что сказать бабок с открытым ртом, зашел внутрь.

Жилое пространство состояло из маленькой кухоньки, примерно два на три с электроплитой, холодильником, небольшим шкафчиком для посуды и второй комнатки, в которой стоял шкаф и четыре кровати, по две под каждой стенкой, которые занимали практически всю её длину. В ширину же – оставался промежуток в полтора моих кроссовка между кроватями.
- классно сервис, - сообщил я скорбно смотрящему на сие “богатое” убранство Русу, - х## я в следующий раз на такое соглашусь.
- А что вы хотели? – раздался сзади мужской голос, - если хотите люкс – придется раскошеливаться.
- Ты кто? - Поинтересовался я у спрашивающего парня, лет примерно двадцати пяти, стильно одетого и подстриженого брюнета.
- А я сосед ваш, услышал ругань и решил заглянуть. Я тут тоже с другом, он за пивом пошел. Компанию составите?
- Само собой, - ухмыльнулся я, - наблюдая как Рус достает из рюкзака литровую бутылку самогона. (А я чо? А я ничо, на море алкоголь дорогой)
- У вас наверное и сало есть? – ехидно спросил парень.
- Хохол я или кто? – сварливо отозвался Рус, доставая вслед за самогоном здоровый шмат сала.
- И правда, - рассмеялся я, - хохлы мы или кто? Давай так, щас мы тут обживемся, а вы заглядывайте ближе к вечеру, с пивом.
- Лады.
Пока мы устанавливали колонки и размышляли куда приткнуть саб, к нам явилась пожилая женщина, с порога заявившая:
- Вам нужно пересчитать все вещи в помещениях и расписаться, подтверждая то что они в наличии и не повреждены.
Я взял тетрадку и начал проверять. Оказалось у нас есть дохуана вещей. Покрывала, простыни, подушки, кровати, одеяла, пара ковриков, шкафчик, сломанный вентилятор, который попытались выдать за рабочий, стол, два стула, четыре отпечатанных на картонке пропуска, электроплита, холодильник, три миски, пластиковое ведро, железное оцинкованное ведро, алюминиевые и железные ложки, вилки, нож, открывашка, тарелки, кастрюли, чашки, стаканы…
Изрядно заебавшись, но зато узнав что у нас всё в наличии и никто никого не разводит, я расписался и пошел устраиваться и вставлять контактные линзы.

Примерно через полчаса мы вышли и взглянув ка карту-схему, весело пописдовали к морю. Само море меня несколько разочаровало. Прибрежная кромка метров пять-семь, густо покрытая копошащейся биомассой как дерьмо мухами. Песок бурый и загаженный всяким мелким мусором. Я попытался осмотреться. Кругом жопы-жопы-жопы. Преимущественно страшные. Вода чуть мутноватая, и с кучей медуз, но все же лучше чем речная. Гордо выпрямившись и напрягая широчайшие спинные мышцы (при талии 62, грудь 101, в сопровождении раскачанных крылышек, смотрится весьма эффектно), и медленным и гордым бегом, вдыхая соленый морской воздух, по пологому берегу я побежал в воду. Забежав где-то по пояс, резко развернулся и под ржач Руса и нескольких наблюдавших, уже не так гордо, зато быстро вылетел оттуда нахрен. Вода была холодной. Нет, она была пи##ец, какой холодной, особенно для теплолюбивого меня. Я думал море в августе должно быть тёплым. Пару раз матюгнувшись и выдав Русу что-то типа “Шотыржошсука” я печально пошел вдоль берега. Рус гнусно похихикивая присоединился, идя ближе к кромке.Через пару минут такой ходьбы, мы грустно константировали что симпатичные девушки тут есть, но мало и лучше бы искать их в другом месте, где концентрация девчатины на квадратный метр побольше.
Возвращаясь, я обратил внимание на огромнейшую жирную тётку, которая намазывала себя каким-то кремом. Тётка была без лифчика и её гигантские груди томно колыхались, почти доставая до выступающего живота. Пока мы проходили мимо неё, она закончила намазываться и стала ложиться на спину. Я, напрягшись и подгадав момент, со всей дури толкнул не ожидающего от меня такой подлянки Руса к ней. Он конечно жлоб здоровый, но эффект неожиданности сделал своё дело и Рус грузно шлепнулся под медленно опускающуюся тётку, оказавшись головой примерно под её грудями. Тётка, оказалась не промах и слегка подправив траекторию накрыла Руса своей тяжеленной тушей.
- Ах ты мой маааленький, сисю захотел да? – заворковала она. – Ира даст тебе сисю, Ира даст тебе писю, Ира будет твоей маааамочкой! – под дикий ржач окружающих, - продолжала она. Рус вертясь под нею что-то промычал.
- Да-да-да, мой маленький, ещёё, - картинно простонала Ира. – Какой темпераментный…
Рус, сделав титаническое усилие, вырвался из-под неё и разбрызгивая песок отскочил на добрых два метра.
- Ты так быстро? А я только-только возбуждаться начала, - обиженно протянула Ира. – Все мужики сволочи!
Окружающих опять скосило. Я с трудом стоя на ногах, медленно пятился от обходящего тётку Руса. Рус резко ускорился, и пылая жаждой мщения, рванул за мной. Я мчался по пляжу, ловя удивлённые взгляды и перепрыгивая через тела людей. Рус грозно хекая, пытался сократить дистанцию. Дистанция не сокращалась, а оставалась примерно равной метрам четырём-пяти. Думаю он изрядно вымотав, поймал бы меня, но ситуацию враз изменил обычный, немного субтильный мужик. Он спокойно лежал, подставив солнцу спину и загорал, вероятно думая о чем-то своем. И тут, бегущий дол###б перепрыгнул через него и помчался дальше, щедро осыпав загорающую спину песком. Естественной реакцией было подорваться и узрев наглеца, сказать ему обидное слово. Мужик так и сделал, и я его вполне понимаю. Но поднимаясь, он не учел один девяностокилограммовый нюанс, который набрав приличную скорость гнался за его обидчиком. Рус, увидев поднимающегося мужика, понял что ни свернуть ни затормозить не успевает, и с злобным возгласом настоящего скакуна, попытался перепрыгнуть неожиданно возникшую преграду. Но к своему несчастью, мужик поднимался слишком быстро, и на момент прыжка уже был в полувставшем состоянии. Ну, всмысле на четырех стоял. Ему оставалось только перенести центр тяжести и встать, что он и почти успел сделать. Естественно тяжелый Рус взять этот барьер не смог и врезался в бедолагу как-то придушенно квакнувшего и смачно иопнувшегося на двух близлежащих тёток, которые никак не ожидали переместиться из категории зрителей в непосредственные участники, и ахуев от такого резкого поворота событий принялись лупцевать его своими сумочками. Я же, как вы понимаете, вновь не мог удержаться от приступа дикого ржача, и на подкашивающихся ногах осел на песок. Русу же, совершившему столь мощную подачу, а перед этим повалявшись под толстой, измазанной кремом Ирой, было н##уя не смешно. Мгновенно преодолев разделяющее нас расстояние, он схватил меня за ногу и оставляя в песке борозду, поволок к морю. Я, всё ещё ржущий, попытался сопротивляться, загребая песок и цепляясь за ноги мирно лежащих отдыхающих. Уцепившись за ноги ккой-то девушки и ещё одной тётки, походу её мамы, и думал что Рус остановится. Но нифига. Просипев что-то нелицеприятное, он сдёрнул завизжавшие импровизированные якоря и слегка пёрнув от недецкого усилия, упорно потащил нас к морю. Якоря, проехавшись пузиками по горячему песочку, начали активно брыкаться и орать. Предпочтя от греха подальше отпустить их, я тут же разочаровался в принятом решении т.к. Рус подтянув меня к накатывающимся на берег волнам, не нашел ничего лучше чем раскрутить и запустить мои сопротивляющиеся семьдесят шесть кило в воду. Через пару секунд полета, я понял что сопротивлялся зря. Дрыгаясь, я походу сбил Русу прицел, и он запустил меня по наклонной вверх, не перпендикулярно а параллельно морю. Правда я, изворачиваясь чуть сместился в сторону воды, но это мне не особо помогло. Наебнувшись ребрами в двухсантиметровый слой воды, я громко крикнул нехорошее слово, ни к кому конкретно не обращаясь, а просто выражая свои ощущения. Набежавшая волна с издевательским шипением окатила меня с ног до головы, обжигая кожу холодом и чуть не вымыв линзы. Русу это почему-то показалось жутко смешным и он заржал как кобыла увидевшая мерина. Я опять драпанул из воды, а Рус отсмеявшись, наоборот полез туда и ухая, стал отмываться от крема.

Немного повалявшись на песке, мы пошли обратно к домику, по пути найдя несколько ночных клубов. Дойдя – обнаружили что в душ можно с десяти до двенадцати утра и с шести до семи вечера. Пришлось обливаться водой из ведра, набирая её из старенького, слегка проржавевшего крана, стоящего возле домика. Отмывшись от соли, Рус пошел в комнату, а я искать наших соседей, с целью пригласить их выпить.
Во второй комнате их не оказалось, там жила какая-то тетка, сразу же прогнавшая меня. За стеной расхохотался всё слышавший Рус. В третьей комнате обнаружилось двое давешних бабулек, которые сварливо выдали своё “ходють тут всякии”. Четвёртая была заперта. Ругнувшись, я обернулся и пошел в нашу. Обходя домик я увидел давешнего парня, идущего в сопровождении загорелого мулата. Мулат оказался ростом чуть выше меня, полнее и в гораздо более дорогих шмотках, элегантно дополняемых серебрянным медальйончиком. В руках у него был топорщащийся бутылочными горлышками пакет. Я направился к ним, приветственно взмахнув рукой.
- Привет.
- Привет, - отозвался мулат, с любопытством меня рассматривая, - это мы к вам идем?
- Ну, если ты с пивом, то к нам. – улыбнулся я.
Зайдя в домик, мы расположились на кухне и решили оставить пиво на вечер. Завязался непринужденный разговор. Наших гостей звали Пётр и Андрей. Андрей – это брюнет, а мулата как ни странно звали простым именем Пётр. Они приехали из Турции и тоже были дико разочарованы местными условиями. Андрей работал архитектором в какой-то ихней строительной фирме, а Пётр был экономистом. Наворачивая куски свежего сала с кольцами лука, обильно политые уксусом и приперчённые, заедая чёрным хлебом, иногда опрокидывая рюмку ледяного деревенского самогона, мы протрепались несколько часов, изрядно насмешив иностранных товарищей своими сегодняшними приключениями. Обратив внимание на сгустишиеся сумерки за окном, я предложил сходить в клуб. Идею с энтузиазмом поддержали, и вскоре мы все отправились к замеченным нами, слегка пошатываясь и размахивая баллонами пива. В клуб со своим алкоголем нас не пустили, поэтому мы молодецки выхлебав по поллитре пива и отбросив бутылки зашли в слегка душноватое задымленное помещение, с колбасящимися телами, мелькающими отовсюду стройными ножками, выпирающими сиськами и летающему лучу зелёного лазера. Все столики были заняты, поэтому нам не оставалось ничего иного, как отправиться на танцпол. Вообще-то я клубы не люблю. Может потому что плохо танцую. Помню всего пару движений из тектоника, подходящих под клубную музыку, но комбинируя и неистово дрыгаясь, могу значительно увеличить свой репертуар. Учитывая то что тамошние близнецы-диджеи часто врубали такие лампы…эээ…не знаю как называются…в общем мигают как фотовспышки, выхватывая кадры из окружающей действительности, смотрелось это вполне прилично. Удобная штука – эти лампы. Можно не палясь ущипнуть девушку за зад, а обернется она уже в следующем кадре, где ты отвернувшись танцуешь -) Безнаказанно ущипнув двух девушек, я спалился на третьей, заманчиво виляющей попкой прям перед моим носом. Не подумав своим одурманенным алкоголем мозгом, что она может быть с подружками, я ущипнул её попку, ощущая пальцами упругую плоть, а чере пару секунд, уставился в синие-синие глазищи, насмешливо смотрящие на меня. Я шагнул к ней и полуобняв, проговорил:
- Прости, не смог удержаться.
Чуть отстранившись, Синеглазка окинула меня оценивающим взглядом, и фыркнув произнесла:
- Я, вернее мы, тоже.
И на меня на всех сторон посыпались щипки. Справа, слева, сзади. Какая-то сцучка попыталась ущипнуть моего младшего студиозуса. Я еле успел увернуться, мысленно кляня этого самого студиозуса, решившего подняться. Он просто не знал что его ждет. Я попытался свалить, но не тут то было. Вокруг меня закружилось плотное кольцо из нескольких танцующих девушек, каждая из которых пыталась меня ущипнуть. Я пару раз дёрнулся туда-сюда, рассмешив Синеглазку, тоже бывшую в кольце, затем подскочил к ней, обнял, крутанул описав полукруг, собираясь поставить внутрь кольца, сделав таким образом прореху и выскочить в неё, но меня опять ждал облом. Синеглазка не хотела отцепляться. Я попытался стряхнуть её, но она лишь крепче уцепилась в меня, обвив мою талию ногами. А щипки все сыпались и сыпались. Я, спасаясь и наплевав на дополнительный груз в виде килограмм эдак пятидесяти и помеху в виде торчащего члена, метнулся к выходу, попутно обдумывая мыслю: “А не мазохист ли я?” Секьюрити на входе и в зале особого внимания на нас не обратили, позволив беспрепятственно выскочить наружу.
- И куда же меня повезет мой жеребец? – поинтересовалась Синеглазка.
- А почему не принц? – тяжело дыша буркнул я, потирая порядком пообскубанную задницу.
- Потому что без цветов, короны и с эрекцией. – немножко поёрзав, томно прошептала мне на ухо она.
Внезапно, сметая опьянение, нахлынуло осознание того что я стою метрах в двадцати от клуба, вдалеке светятся неоновые вывески, в десяти шагах тихо шипят накатывающиеся на берег волны, а я одной рукой поддерживаю восхитительный задик прицепившейся ко мне такой тёплой и мягкой девушки, обнимающей меня за шею. От неё пахло морем, какими-то вкусными духами и чуть-чуть пОтом. От осознания этого я чуть не разрядил своё главное орудие, не расчехлив его. Синеглазка, ощутив это каким-то своим женским шестым чувством, разомкнула ножки, и мягко соскользнула с меня, погнав через моё тело волну сладострастия.
- Привет, - шепнул я, акуратно беря её маленькую ладошку, в свою, вдруг показавшуюся мне здоровенной, мозолистой и грубой.
Я внимательно рассматривал так неожиданно свалившуюся на меня девушку. Длинноволосая брюнетка, небольшой рост, примерно сто семьдесят – сто семьдесят три, изумительная фигурка, точеные ножки, обтянутые телесного цвета колготками, грудь примерно второго размера, красивое лицо с огромными, насыщенного синего цвета глазами, в обрамлении длинных ресниц. Обведенные неяркой помадой губы манили к себе, притягивая, сводя с ума…
Я, закрыв глаза, тряхнул головой, боясь что Синеглазка – лишь порождение моего затуманенного алкоголем и перегревшегося от жары мозга, внезапно захваченного гормонами. Открыв я увидел её, внимательно смотрящую на меня и улыбающуюся.
- Ты в порядке? - спросила она кладя свою прохладную ладошку мне на лоб.
- Нееет, - с глупой лыбой протянул я, - но если ты…
Фразу оборвало раздавшееся невдалеке журчание. Какой-то кретин зашел за клуб поссать. Идиллия была разрушена.
- Пойдем? - кивнув в сторону уходящей во тьму грунтовки, змеящейся паралельно морю я.
- Пойдем, - улыбнулась Синеглазка, вкладывая свою ладонь в мою. – Кстати, я Света.
И мы пошли. Всякий кто хоть раз гулял с девушкой под луной, меня поймет. Мы просто шли, болтая ни о чем и держась за руки, по вьющейся под ногами дороге, шутя и смеясь. Было безумно приятно вот так просто идти в никуда, под звёздным небом, ни о чем не задумываясь и слушая звонкий голос Светы, ловить в полумраке её улыбки и млеть от взрывов смеха…
Через хрен знает сколько времени дорога истончилась, под конец превратившись в тропинку, и кончилась, затерявшись в траве. Мы удивлённо поискали продолжение, и не найдя повернули обратно. Света пожаловалась что идя она немножко натёрла ноги. Я без лишних разговоров подхватил и минут тридцать нес её на руках, ощущая дыхание на своей шее. Девушки, они только сначала лёгкие. Потом же, как назло, стают всё тяжелее и тяжелее, вызывая противную дрожь в руках.
Света спрыгнула сама, не заставив меня перенапрягаться и выкладываться по полной.
Через некоторое время, когда небо на горизонте уже начало светлеть, мы вернулись к турбазам, и я вызвался её провести. Подходя к её домику (такому же как и у нас), Света сама предложила встретиться завтра, ближе к вечеру и немножко поплавать. Не дав ей договорить, я согласился, вызвав улыбку. Остановившись под дверью я сказал:
- Ну, вот ты и дома, - тут же мысленно обругав себя за глупую фразу.
- Даа, - протянула она.
- Ну, пока?
Она раскрыла рот и хотела что-то ответить, я увидел блеснувшие в лунном свете её белые, ровные зубки и…

Не помню кто из нас сделал первое движение. Возможно я, возможно она, возможно оба.
Почему-то с девушками, которые мне очень сильно нравятся, момент первого поцелуя запоминается смутно. Вернее, ощущения-то я помню. Но вот движенияя, жесты – нет.
Я прижал её к двери, впившись в эти манящие губы, таким долгожданным, возможно слишком грубым и жестким, но до безумия страстным поцелуем. Она вдавливая своё тело в меня, отвечала не с меньшей, а то и с большей страстью. Объективно прошло лишь немногим больше минуты. Субъективно же – минимум полчаса. Я наслаждался её то нежными и податливыми, то твёрдыми и пощипывающими то мягкими и посасывающими мой язык губами. Её же язычок творил невероятные вещи в моём рту, всё больше и больше сводя меня с ума. В ушах как будто стучал паровой молот, голова безумно кружилась, заставляя все сильнее и сильнее вдавливать Свету в дверь. Неожиданно замок щёлкнул и дверь поддалась. Я, еле успев обнять девушку левой рукой, защищая спину, а правой прикрыть ей затылок, влетел в кухоньку и снеся тщедушное тельце открывшего, вернее открывшей, впечатался в стену, попытавшись самортизировать руками, чтобы не придавить Свету. Не могу сказать что мне это полностью удалось, но толчок я всё же погасил, правда ценой сильного ушиба наружной поверхности рук. Света, сдавленно ойкнув в момент удара, так и осталась стоять возле стенки. Я, пылая праведным гневом обернулся, собираясь наорать, и тут увидел одну из девчонок которые меня щипали. Фыркнув, я повернулся к Свете, и как бы извиняясь поцеловал её нежно-нежно, едва касаясь, губами скользнув вверх, к пронзительно-синим глазам, закрывшимися, перед тем как я накрыл их серией поцелуев. Ощущая как подрагивают её веки, я испытывал непередаваемое ощущение, близкое к экстазу. Возможно мне стоило бы вытащить Свету на улицу и отвести к себе, или если бы там оказался Рус, дожать на секс прямо в кустиках. Уверен, у меня получилось бы. Но как-то не хотелось переводить такое прекрасное свидание на банальную еблю в кустах, к тому же возможно ещё и обоссаных. Поэтому я, сделав титаническое усилие, оторвался от неё, и хрипло пожелав спокойной ночи, пошатываясь ушел. Зайдя за угол я задал стрекача, разгоняя себя до предела. Просто боялся что не выдержу и вернусь.
Через минуту скоростного бега по пустынным рассветным аллейкам, я добрался до нашей турбазы и только там ощутил что в трусах как-то непривычно мокро. Просунув туда руку, я ощутил сильную влажность, и вытащив её константировал: кончил в трусы. е##ть-колупать.
Доскакав до домика и открыв дверь, я обнаружил хроническое отсутствие Руса, чему неимоверно возрадовался. Прихватив полотенце и чистые труселя, я отправился к кранику. Не особо парясь что кто-то увидит, отмыл член, яйца и прилегающие территории. Потом подумал и намочив край полотенца протёрся весь.
- Чё это ты голой жопой светишь? – раздался сзади пьяный голос.
Вздрогнув я увидел пошатывающегося Руса.
- Да понимаешь, коктейлем облился, х## намочил, а душ только в десять. Вот и прихлось мыться таким вот образом.
- Ага, бывает, - кивнул он, - я тут с компанией тех девушек потусил, от которых ты съебался. Там весь клуб ржал над твоим бегством.
- Бляяяя…
- Да Серёга, да. Ты теперь звезда, мать её через ногу, ик. Ладно. Пошел я просплюсь.
- Погоди, ты номер взял?
- У кого именно?
- Да у любой девушки из их компании.
- Ну конечно, аж два.
- Дашь мне завтра после обеда, ладно?
- А на кой тебе? - нахмурившись спросил Рус.
- Да позвоню, они походу со Светой в одной комнате живут. Скоординируем действия, вместе погуляем. Я вчера банан видел, надо бы покататься. (Банан – такая восьмиместная ху##я, вроде продолговатого заостренного цилиндра, метров восемь-десять, со стабализаторами на боках и верёвочными петлями для тех кто на нем едет. Тащит его скоростная моторка на длинном канате. Обычный маршрут – завезти пассажиров на пару километров от берега, туда где вода намного чище и прозрачней, дать минут десять им там поплавать, а потом везти обратно, иногда делая резкие повороты, отчего пассажиров скидывает, как бы они не держались.)
- Хорошая идея, - оценил Рус, - вместе действительно веселей.
Улёгшись, мы расслышали из соседней комнаты оханье и стоны.
- Это бабки ибуца или Пётр с Андреем девочек сняли? – поинтересовался Рус, с матом стукнув с тену кулаком.
- Может бабки с Пётром и Андреем? Вставай, у меня идея.
Отодвинув кровать стоящую у наружного края домика, мы одновременно прыгнули на освободившееся место. Хибарка резко наклонилась, из соседних комнат послышался грохот, гневные крики, смех то ли Пётра, то ли Андрея и резко хлопнула дверь.
Ибучие звуки ибли больше не доносились.

Продрыхнув почти до обеда, я проснулся сам, разбудил Руса и мы поскакали в душ, мыться, бриться, подбривать, чистить зубы и заниматься прочей гигиенизмой.
Вернувшись, Рус позвонил по одному из взятых вчера номеров и договорился на встречу в пять. Мы сразу же приступили к уборке комнаты, подбору треков на мобильнике, приготовлению пищи, сходили на местный базар за местным вином, (дофигища разных, дают пробовать и вкусные они) купили пять литров. Заодно купили тортик, банку кофе и шоколадных конфет. Долго спорили кто будет вести девочку в комнату сегодня (решили по днях, день мой, день Руса). Затем бросили монетку.
- Ура, орел!!! – возликовал я.
- б##дь.
Выдув полтора литра вина, просто так, от нефиг делать, мы дождались пяти часов и отправились на пляж. Идя по посыпанной песком дорожке, я с удивлением отметил что многие люди улыбаются мне, здороваются, попавшийся навстречу один из братьев-близнецов диджеев, радостно хлопнул меня по руке. Это интриговало и давало мощный заряд ресурса, выводило на новый уровень позитива.
Группку девушек, между которых мелькала невысокая фигурка с развевающимися по ветру волосами цвета вороновго крыла, я приметил почти сразу. Кивком указав Русу на них, я быстрым шагом направился к девушкам. Одна из них обернулась, лицо у неё удивлённо вытянулось. Она толкнула локтём одну из подружек и спросила:
- А это не тот ли самый…
Обернулись почти все девушки и удивлённо, а потом с узнаванием и смешками взглянув на меня. Я не обращая на них, быстро подошел к радостно смотрящей на меня Свете, и плавно замедлив движение, обнял её. И поцеловал. Это был волшебный поцелуй. Свежий бриз нес соленый, пьянящий морской воздух. Её волосы, подхваченные слабым порывом ветра, окутали нас, скрывая от взглядов окружающих. Мы плыли куда-то, сам не знаю куда. Все звуки долетали приглушенно и как-бы с опозданием. Голова сладко и уже чуть-чуть привычно кружилась.
- Света, а ты знаешь что твой избранник перещупал половину девушек в клубе?
- Знаю,- томно проговорила Света через несколько десятков секунд, откидывая волосы назад, - он у меня такой…полигамный…
Ребята взорвались смехом. Я как-то (не помню уже как) отшутился, и предложил немного поплавать чтобы раскупаться, а потом сходить покататься на банане. Предложение было воспринято на ура, только Света немного заартачилась, лукаво на меня поглядывая. В итоге вся компания осталась на берегу, с любопытством прислушиваясь к нашему спору.
- Пойми Света, у меня есть один аргумент, которому тебе нечего противопоставить. – проникновенно сказал я.
- Это какой же? – живо откликнулась она. – Я девушка, мне плевать на всякие умные а-А-аргументы.
Мудро кивнув, я подхватил её на руки, и шумно разбивая немного прогревшиеся к вечеру волны, рванул в море. Остальные со смехом побежали за нами. Света визжала и отбрыкивалась, а я тем временем, стараясь не брызгать на неё, зашел в воду где-то по пуп.
- Ну и что ты теперь будешь делать, - все ещё держа её на руках, ласково спросил я.
Света, увидев приближающуюся волну, которая должны была захлестнуть нас, белочкой вскочила мне на плечи, в надежде что волна её не достанет. Куда там. Я сделал несколько шагов навстречу несущейся к нам стене воды. Света, дождавшись пока волна подойдет вплотную, резко оттолкнулась от моих плеч, взмыв высоко в воздух, просто пропустила волну вод собой. Вот ведь блин! Я с трудом поймал её довольно смеющуюся тушку, и вдруг резко, но мягко бросив навстречу следующей волне, отступил, показав язык. Она что-то негодующе крикнула, но её белоснежное тело уже покрыла зеленоватая вода.
В следующий момент я уже был рядом, подхватив вынырнувшую Свету.
- Сволочь ты, - ударила меня в грудь кулачком она.
- Знаю. Но тебе ведь это ТАК нравится… - прошептал ей на ушко я, без паузы начав целовать.
- Серёга, я конечно не хочу вам мешать, но я сам с четырьмя девушками не справлюсь. Боливар четверых не вынесет, у Боливара потенции не хватит, - нагнувшись к нам, прошептал он. Рассмеявшись, я отпустил Свету и поинтересовался:
- Кто хочет полетать?
- Я, - тут же заявила Света, влезая на подставленный ей “стульчик”.
На раз-два-три, мы мощно оттолкнувшись и выпрямившись, запустили её высоко в небо.
Мне всегда нравилось наблюдать как девушки падают в воду. С ровной спинкой, скрестив ноги и зажав лапкой носик, она подлетела метра на три точно, и с испуганным визгом, под бурные аплодисменты остальных девушек плюхнулась в воду. Я даже испугался что ударится о дно. Но обошлось. За ней тут же выстроилась очередь желающих.

Порезвившись минут двадцать, мы сочли что раскупались достаточно для поездки на банане, и с весёлым смехом отправились к лодочному причалу. Банан был свободен и мы, скинувшись, и отдав вещи лодочникам, влезли на него. Лодочник согнал нас, заставив одеть спасательные жилеты, мол без них никак. Я, Рус и Света, отказались. Плавали мы отлично, а жилет только мешает и сковывает движения. После ожесточенного спора с лодочником, он махнул рукой и сказал что если мы утопимся, он выебет нас в рот и жопу.
Рус резонно заявил что может не хватить потенции. Лодочник, залезая в моторку сообщил Русу, что если он утопится ему будет по##й хватит или не хватит. Не найдя чего сказать, Рус взгромоздился на банан по центру, оказавшись между сисек и попок. И всё же мне с трудом верилось что мы тусим с пятью ахуенными девчонками, вызывая зависть у всех подряд. Попросив моториста (напарник лодочника), чтобы когда приедем и остановимся поплавать, он нас пофоткал на мой фотоаппарат, я сел последним. Света устроилась предпоследней, сев у меня перед носом, и соблазнительно елозя попкой по поверхности ярко-желтого банана. Моторист дёрнул какой-то шнурок и мотор, прокашлявшись для приличия, басовито заурчал. Моторка устремилась вперед, набирая скорость и разматывая бухту каната. Нас слегка дёрнуло и потащило. Вскоре мы уже неслись, подпрыгивая на волнах, приятно обтекаемые воздухом. Через пару минут езды, берег превратился в далёкую полосочку. Я целовал Свете шейку, она, повернувшись, попыталась найти мои губы. Во время поцелуя, я автоматически приобнял её, выпустив из рук верёвочную петлю. Ну люблю я обниматься, люблю. Но в тот момент этого делать явно не стоило, банан в очередной раз подпрыгнул дёрнувшись, и моя жопа, потеряв точку опоры, ушла назад. Яйца ощутили под собой тянущую пустоту и я молча шлёпнулся в воду. Вынырнув, взглянул вслед уходящему вдаль банану, обернулся и прикинул расстояние до берега. Километра полтора точно. Доплыть – доплыву, но заебусь сильно. Еще и медуз, ближе к берегу до##я. Лучше подрейфую. Света, несомненно скажет что я упал, и через пару минут меня подберут. Я, пару раз нырнув, лёг на спину и уставился в бездонное голубое небо, покрытое кляксами белых облаков, расслабившись и лениво шевеля ногами.
И тут меня что-то схватило и рывком утянуло под воду. Еле-еле успев прикрыть глаза чтобы не утерять линзы, и досмерти перепугавшись, я успел заметить мелькнувшее женское тело и тянущиеся каскадом, такие знакомые черные волосы. Черт, подумал я, так можно и до инфаркта доиграться, утягиваемый вглубь Светой. Она вдруг перестала тянуть меня вниз и начала покрывать поцелуями моё лицо. Затем легонько прикоснулась к глазам. Я отрицательно помотал головой, и указал пальцем вверх. Остававшегося воздуха не хватало, погружаясь я не успел вдохнуть и мои легкие сейчас были полупустыми. В ответ я почувствовал как мягкие губы прикоснулись к моим, перекачивая воздух. Мы не целовались, нет. Просто поддерживали друг друга примерно на одном уровне под водой, загребая ногами и повиснув вниз головой, гоняя воздух из легких в легкие. Это было прекрасно – вдыхать в себя тёплую частичку близкого человека. Потрясающее, восхитительнейшее ощущение. Не знаю как долго мы пробыли под водой. У меня в глазах плясали чёрные круги, стремительно увеличивая своё количество, когда я отчаянно рванулся вверх, увлекая за собой Свету. Вынырнув, мы жадно задышали, обнявшись.
- Вот они! – донесся голос.
- Нашлись голубчики.
Не особо реагируя на мат экипажа, мы вяло погрузились на банан, а на берегу сразу разбежались мыться, договорившись встретиться в клубе.

Вновь помыв, сбрив и подбрив выросшую за день в различных местах щетину, мы с Русом пшикнув на себя парфюмерией, отправились в клуб. Заплатив по десятке секьюрити на проходной, мы получили печатку на запьястье, и купив по пиву, заняли столик. В программе сегодня был мужской стриптиз. Кстати. Стриптизёр был из моего города, а земляков тут было мало. Я рассчитывал подойти, познакомиться, и перекинуться парой словечек с ним, добавив тем самым несколько баллов к своему рейтингу. Пока мы сидели за столиком, в ожидании наших дам, к нам подходили какие-то люди, улыбались, здоровались, чокались выпивая…
Классное ощущение.
И тут я узрел Свету. В шикарном белом вечернем платье, на высоких каблуках, с распущенными волосами и почти полным отсутствием макияжа, она смотрелась среди танцующих девчонок в коротких топиках и шортиках, просто потрясающе. Я, выйдя из-за стола и ощущая со всех сторон завистлывые взгляды, направился к ней. Аккуратнейшим образом обнял её, и нежно прижал к себе, боясь помять платье или, задев, испортить прическу. Я хотел сказать какой-то комплимент, сказать насколько она прекрасна, что она подобна королеве среди окружающих серостей…но словами я не мог передать свои чувства и эмоции, поэтому просто кружился с ней, не отрывая взгляд от её глаз, под какой-то незапоминающийся медляк, поставленный предусмотрительными диджеями.
Танец закончился и я отвел Свету к нашему столику. Диджей хорошо поставленным голосом сообщил, что сейчас будет будет выступление стриптизёра. Я галантно отодвинул для Светы стул, но она толкнула на него меня, а сама уселась мне на колени, и приобняв, уставилась на вышедшего к шесту стриптизёра, слегка поёрзывая. От такой стимуляции мой член встал и упёрся в её попку, вызвав довольную улыбку. Мы досмотрели стриптиз, сидя в окружении Руса и её подружек, сорвавшихся на танцпол, после того как опять врубили клубняк. Я, слегка прикусив мочку её уха спросил:
- Светик, ты не хочешь вина?
- Хочу. – загадочно блеснув глазами, ответила она.
- У нас в домике припасена пара бутылок. Пока они танцуют, я кивнул на Руса и девушек, - мы можем его выпить.
- Давай, - прочитал я по губам, голос унесли басы решившего что-то миксануть диджея.
Поднявшись мы вышли из клуба и молча пошли на нашу турбазу, понимая что сейчас произойдет, и не желая разрывать тишину какой-то банальностью. Открыв дверь, мы вошли внутрь. Я зачем-то включил свет. Света, шагнув в сторону, взглянула на меня.
Я поймав этот взгляд, замер, в очередной раз пораженный её неземной красотой. Не отрывая взгляда друг от друга мы начали медленно приближаться. Мееедленно, наслаждаясь каждым мгновением. Сантиметр за сантиметром. Миллиметр за миллиметром. Когда мы сошлись почти вплотную, Света не выдержала буквально висящего в воздуха напряжения и бросилась на меня, повторяя мои движения. В этот раз прижатым к стенке оказался я. Мы целовались безумно, отчаянно, неосторожно задевая зубами губы друг друга и оставляя болезненные покусы. Но то была приятная, тянущая боль. Я лихорадочно пытался расстегнуть её платье, но почти сразу же запутался в этих хитрых шелковых узлах. Света же, стянув с меня приталенную рубашку, расстегнула джинсы, слегка приспустив их, нежно взяла мой член своей ручкой с тоненькими пальчиками и глядя мне в глаза начала медленно облизывать его головку. Меня выгнуло дугой, а Света, словно только этого и дожидаясь, резко заглотнув почти половину, стала бешенно насаживаться на него своей прелестной головкой. Меня трясло, я стоял на слегка вихляющих ногах, и пытался сдерживать подкатывающую к основания члена горячую и сладкую волну, надеясь растянуть это безумное, нереальное удовольствие как можно дольше, но увы, не получилось. Света, не прекращая быстрых и размашистых движений, начала менять угол наклона, постепенно отклоняя мой каменно стоящий член вниз. Пройдя какую-то определенную точку, он с громким чмоканьем, разбрызгивая слюну, выскользнул из её рта, гордо уставившись в потолок. Это было последней каплей. Хрипло заорав, я кончил, выстреливая белесые струи спермы, летящие на стол, посуду, незапертую дверь, на волосы и лицо улыбающейся Светы. Медленно сползая на не держащих меня ногах по стене, я протянул руку к с готовностью придвинувшейся ко мне Свете, и мы слились в поцелуе. Чувствовал ли я брезгливость? А н##уя, выкусите консерваторы, если таковые тут имеются. Света целовала мои губы, подбородок, шею, грудь, облизывала соски, спускаясь к животу…
Через пару минут я ощутил прилив сил, и резко встав, поднял облизывающую моего поникшего бойца девушку. Света сразу же отступила на шаг, и заведя рука за спину, сделала несколько быстрых движений. Изрядно помявшееся платье быстро соскользнуло вниз и я, застыв в ступоре, уставившись на её наготу. Белое тело, словно светилось в полумраке, нежные и хрупкие плечи, небольшая грудь, уставившаяся на меня задорно торчащими сосочками, плоский и подкачанный животик, плавно переходящий в гладко выбритую промежность. Я, словно очнувшись, поднял её, и толкнув ногой дверь, зашел в жилую комнатку, освещенную лунным светом. Бережно положив глубоко и часто дышащую Свету на кровать, я начал ласкать губами её ушко. Затем, наслаждаясь запахом и гладкостью её кожи, начал опускаться к шейке, вслушиваясь в тихие постанывания, ногой пытаясь дотянуться до сабвуфера, и нащупать пальцами переключатель. Нащупав и нажав, я дважды ткнул пальцем в кнопку воспроизведения лежащей по кроватью нокии, и комнату заполнили тихие, мягкие ритмы “Snow in the Sahara”, Enigma&Anggun. Под эту мелодию я слегка ускорился, опустившись к груди и начав обцеловывать, еле-еле покусывая правую, одновременно нежно лаская рукой левую. Света уже подрагивала, выгибаясь навстречу моим рукам и губам, прижимая мою голову к себе. Аккуратно высвободившись, начал опускаться к животику. Пальцами нежно проводя по бокам, попутно поласкав языком пупок, я добрался до обильно текущего влагалища, глубоко вдохнув терпковатый аромат. Затем опустил голову легко касаясь слегка темноватых губок, просто потрясающе смотрящихся на розоватом фоне. Тут Света чуть всё не испортила, резко подавшись мне навстречу. Я еле-еле успел убрать голову и аккуратно отстранил её руки. Затем опять, дразня, слегка прикоснулся к её губкам, подключив на этот раз ещё и язык, проведя им вверх, к клитору, чуть задев его. Тут Света обратно, громко застонав и выгнувшись, попыталась нажать руками на мою глову, требуя более активных действий. На этот раз у неё все получилось и она просто вдавила моё лицо себе в промежность, громко охнув от не самого деликатного прикосновения. Я, поняв что с нежностями покончено, втянул её малые губки, затем мощно лизнул, проведя дорожку от ануса до клитора. Остановившись на последнем, мой язык затанцевал, проникая под капюшончик, слегка прикрывающий маленький торчащий камешек. Света начала хрипеть, выгибаясь, и я тут же легонько подул на её раскалённую дырочку, откатывая подступающий оргазм, другой рукой доставая загодя принычкованные возле саба презервативы. Подменив на пару секунд язык и губы ладонью, я делая ею кругообразные движения, другой быстро разорвал и неуклюже натянул контарацептив, скользя пальцами, а затем резко разогнулся, прекращая стимуляцию. Света, широко раскинув ножки, протянула ко мне руки. Я, не заставив себя долго ждать, аккуратно лёг, позволив ей направить мой член, в сочащуюся и источающую нестерпимый жар киску.
Преодолевая некоторое сопротивление, я плавно погрузился в Свету, ощущая тот самый момент единения между мужчиной и женщиной, о котором так много пишут в книгах. Затем, введя до конца, я так же медленно начал выводить его, постепенно ускоряя амплитуду движений. А затем, спустя несколько минут, слегка привыкнув к сносящим крышу ощущениям, я начал баловаться с заглушающей музыку своими стонами Светой. Ускорив секунд на пятнадцать движения почти по предела, и добившись громкого и протяжного стона, я вдруг резко замедлял их до самого медленного темпа, продолжая так несколько секунд, менял темп на средний, затем на пару секунд вновь ускорялся, потом опять замедлялся…
Света, крича, металась подо мной, раздирая мне спину острыми коготками, что впрочем, раззадоривало меня ещё сильней. Через несколько минут, ощущая как по спине стекают влажные струйки и дико жжется попавший в глубокие цапапины пот, я, ощущая приближающийся оргазм, ускорил движения как только мог и через некоторое время кончил. Это был феерверкообразный взрыв, смешавший наслаждение, боль, удовлетворённости, лёгкую усталость и на несколько секунд затуманивший мне мозг. Света ещё некоторое время выгибалась и стонала, сжимая мышцами влагалища мой постепенно обмякающий член. Я сцеловал выступившие на её глазах слезинки, и выдохнув откатился в сторону, чуть не наебнувшись с кровати. Мы, обнявшись, молча лежали на узкой деревянной кровати. Слова были излишни. Потом Света увидела кровоточащие полосы на моей спине и пришла в ужас от содеянного, бесперестанно извиняясь и говоря что с ней такое впервые. Она бросилась к сумочке и достав оттуда несколько прокладок, заявила что нужно промыть царапины, иначе можно занести заразу. Я покорно влез в миску, подставляя спину под струйки воды и аккуратно промокающие стекающую кровь прокладки. Промыв и присыпав каким-то порошком, извлеченным из той же сумочки мои ранения, мы направились в комнату. Где я заметив что снова возбудился, мягко поцеловал Свету и попросил её встать рачком. Натянув новый презик , я собрался было ввести его в виляющую пиздёнкой Свету, но тут дверь приоткрылась и в проеме показалась лобастая башка Руса.
- Убери свое мелкое низачотное ибло, - сказал я, грозно махнув членом в его сторону, - оно тут явно лишнее.
- Руслан, иди к девочкам и скажи пусть тебя уложат на мою кровать, - вдогонку ему крикнула Света.
Думаю что происходило дальше, описывать нет нужды. Каждый из вас может спокойно дофантазировать пару страниц сам.
Оставшихся несколько дней промелькнули как в тумане, мы любили друг друга в самых различных местах, в море (гадство, солёное б#я, шопиздец), на пляже, в туалете клуба, вечером прокравшись в парк аттракционов, раскачиваясь на качелях, далеко в море на матрасе, на лужайке перед нашим домиком, напившись на крыше, немилосердно раскачивая несчастную конуру и громко хохоча с непонимающих что происходит и панически орущих бабулек, попытались на дереве, но т.к. не нашли достаточно большого, ограничились оральным сексом, в кустиках, метрах в десяти от пляжа, в клубе за дальним столиком…
Это далеко не полный перечень совершенных безумств. Скажу лишь, что те десять дней были самыми счастливыми в моей жизни. И я никогда их не забуду. Рус же поимел всех подружек Светы, попутно устроив трио, чем несказанно гордится до сих пор.
Утром, последнего дня, я пришел к домику Светы, но там её не оказалось. Разбудив спящих подружек, я узнал что к ней ранним утром приехал её парень, байкер и увёз её в какое-то там путешествие.

Сложно выразить словами ту смесь горечи, отчаяния, злости, ярости и боли что я испытал. Ничего перед собой не видя, я брёл куда глаза глядят, и слёзы сами по себе текли по моему лицу. Нет, я не плакал. Но у меня были слёзы. И я не стыжусь этого. Сжимая в руках фотоаппарат, я плёлся по той самой грунтовке, вспоминая как мы шли, слова которые мы говорили здесь, то состояние души, то настроение, ощущения, чувства которые я испытавал всего несколько дней назад, и ощущал что они никогда больше не повторятся. Ни-ко-г-да. И от этого хотелось дико завыть, упав на колени, моля Всевышнего прекратить эту невыносимую муку…

Куда и долго ли я шел - не знаю. Я впал в какое-то забытье, очнулся сидя на траве, в компании Пётра и Андрея, расаказывающим им свою историю и вливая в себя содержимое бутылки местного вина.
Сочувственно похлопав меня по плечу, Пётр помог мне подняться, Андрей подал фотоаппарат и мы медленно пошли к турбазе. На душе было очень хреново. Многие из вас понимают меня, и я извиняюсь что, возможно, пробудил в вас нехорошие воспоминания. Но из песни, как говорится, слов не выкинешь.

Подходя к домику, мы увидели четверых парней, куривших за углом. Я услышал как тихо матюгнулся Пётр и как скрипнул зубами Андрей.
- Попались, голубки! – раздался сзади весёлый, хамоватый голос. – Я же вам ясно сказал, петушарам, когда застал трахающимися на природе, что вам пи##ец. И вот, - он ощерился, - вам пи##ец. Только вас, я вижу, уже трое. Но это ничего, каждый из моих парней, - он указал на приближающуюся к нам четвёрку, - стоит десяти таких как вы. Ибо голубизну нужно искоренять. – заливался этот у##д.
До меня медленно начал доходить смысл сказанного. Андрей и Пётр – гомосексуалисты. а##еть. Меня приняли за гомосексуалиста. Мда.
- Чё молчите, - глумливо произнес главарь, - сказать нечего? Ну, увидимся в больничке. - Вперёд, ребята.
Парни уверенно двинули на нас, с другой стороны приближался, собственно сам заводила одетый в понтовый “Адидас”
И тут меня жестко переклинило. Выкрыкивая что-то бессвязное, я кинулся на них, бестолково размахивая руками. Я не думал про то как и кого бить, я просто выплёскивал груз негативных эмоций в драке. Всю ту ярость, злость, горечь и боль, которая накопилась за то злосчастное утро. Меня тотчас же сбили на землю и принялись пинать. Я, отлетев от особо мощного пинка, ухитрился подняться и насес удар вясящем на верёвочке будто кистень, фотоаппаратом ближайшему здоровяку. Попал куда-то в висок, он закатил глаза и рухнул наземь. Неуклюже дёрнувшись в сторону, я попытался с локтя врезать ещё одному, но тот грамотно сместился в сторону и я провалился, не совладав с инерцией, неотвратимо понесшей меня вперед. Упав, я попробовал подняться, но меня тут же сбили обратно, пинком в лицо, я откатился и попробовал ещё раз. И беспрепятственно поднявшись, осознал что драться больше не с кем. Пётр и Андрей вырубили главаря и блокировали двоих уродов, я же порвав губу одному, болтался как дерьмо в проруби перед вторым. Вовремя подоспевшая охрана повязала незаконно проникших на территорию турбазы то ли гопников то ли скинов и куда-то их утащила.
Самое обидное – это то что фотоаппарат оказался поврежден, и флешка, которая находилась в нем – треснула. Позже, в сервисном центре, я буду долго упраашивать специалситов попытаться извлечь оттуда хоть что-то Но они лишь грустно разведут руками.
Я поплёлся в пункт первой помощи, где медсестра сообщила, что у меня сломаны минимум два ребра и, вполне возможно, левая рука, которой я прикрывался от пинков. От госпитализации я отказался, наш автобус уходил где-то через часа полтора-два. Наскоро рассказав вставшему на уши Русу о сегодняшних событиях, я нашел в морозильнике остатки самогона и залпом выдул. Затем аккуратно лёг на кровать, постанывая и ворочаясь, ненадолго уснул. Через полтора часа меня разбудил Рус, сдавший под роспись полученный инвентарь в целости и сохранности, затем в две ходки перенёс наше барахло, отмахнувшись от моих неуклюжих попыток ему помочь. Тепло попрощавшись с Пётром и Андреем, мы погрузились в ту же “Газель”, которая привезла нас сюда, и ужасом ожидая тряски, поехали домой. Всю дорогу я дико мучился, сдавленно постанывая от боли в ребрах и груди. Думал сдохну не доехав домой. Но всё обошлось. Я как-то дотерпел, хотя под конец боль настолько усилилась что приходилось изо всех сил сжимать зубы, чтобы не закричать. Помню, потом долго не мог их разжать.

В городе нас встретила вызванная Русом скорая, перегрузившись в которую я поехал в больничку. Меня там обкололи обезбаливающим, и я провалился в тяжелый сон, наполненный кошмарами.
Русовы девчонки ни номера ни адреса Светы не дали, несмотря на то, что он ругался, упрашивал, кричал и пытался угрожать. Мол, сказала не давать и всё…
Вот такой у меня был отдых на море, такие воспоминания о солнечном августе 2011-го.

О том что общался, гулял, пил и дрался на стороне гомосексуалистов не жалею ничуть. Знай я всё наперёд и имей возможность переиграть всё заново, я вновь повторил бы всё сначала. В любом случае я предпочитаю общаться с умным, начитанным, эрудированным, стильно одетым, умеющим поддерживать разговор гомиком, чем с мычащим и угукающим быдлом, шляющимся по улицам и лузгающим семечки.
Пётр и Андрей – нормальные, вполне адекватные парни. А то что они долбят друг друга в зад – это их дело. Наоборот, мне же лучше. Кто знает, подкати, скажем, Пётр к Свете, может она бы и повелась, а?
А умникам, которые вне всякого сомнения попытаются задать пару провокационных вопросов в комментах вроде “А если твои дети станут гомосеками?” я предлагаю пойти на##й.


Этой осенью мы с Русом получили дипломы поваров, он ушел в армию, а я через две недели после его ухода закончил учиться заочно и получил вдобавок к поварскому, диплом операциониста по финансам и кредиту. Теперь я около месяца сижу в маленькой угловой комнате большого дома, за включенным монитором. Вокруг бардак, на скомканном одеяле лежит потрёпанное, но ещё не потерявшее своего шика короткое, приталенное пальто, разношенные гриндерсы валяются под кроватью. Возле меня стоит фляжка инкрустированная серебром - подарок Руса на девятнадцатиление. Окруженный тенями прошлого, подгоняемыми подступающим одиночеством, я медленно прихлёбываю выбивающий слёзы самогон из фляжки, медленно погружаясь в черную меланхолию…

Вот такая братцы, хреновая пятая часть, м-да…

© Adventurer