Календарь
Архив
Популярное
О сайте
Увлекательные фотографии и видео в удобной подаче? Запросто! Теперь мы можем Вас радовать подборками со всех сайтов которые мы посчитали интересными. Видео которое мы отбираем каждый день, убьет много свободного времени и заставит Вас поделится им с Вашими коллегами и друзьями, а в уютное время, Вы покажете это видео своим родественникам. Это все, Невседома. |
О жадности (2 фото)
Сколько я себя помню – мне всегда всего было мало. Мало – двести долларов зарплаты, сорок два метра проходных комнат на третьем этаже, шести соток дачного участка с десятиметровым летним домиком. Мало! Эту жадность я унаследовала, наверное, от прадеда Савки. Проникшись лозунгом «Землю – крестьянам!» он нахапал наделов на каждого едока (подозреваю – предприимчиво дал взятку нужным людям и в едоки записали и котов, и собак бегающих по двору). Отхвативши несколько гектаров земли стал на ней, как одержимый, работать. И конечно, позорно, не по-деревенски, разбогател. Вместе с трудовым коллективом – женой и шестерыми детьми. Когда богатство достигло апогея – две коровы, собственный конь и покрытый железом (а не «чаротом», как принято было в деревне) дом, власть рабочих и крестьян не стерпела оскорбления. И объявила его кулаком второй категории. Первую категорию «кулаки-агитаторы» не присвоили потому, что прадеду Савке агитировать против рабочей власти было некогда – жадность к наделам земли и их обрабатывание отнимали всё светлое время суток. А в тёмное – он замертво спал. За многолетний добросовестный труд на своей земле страна премировала Савку в 1930 году поездкой в Казахстан. Вместе с трудовым коллективом, но - без имущества. Толи в Казахстане лозунг «Землю – крестьянам» не действовал, толи земля не была так плодородна как в обетованной Беларуси, толи от некомфортного проживания в землянке упала производительность труда – из всех переселившихся выжила только моя бабка. И ей тоже, всю жизнь было мало. Дурным крестьянским генам и моей жадности было негде развернуться на шести сотках дачи. И - я взяла землю в аренду. Не то что бы много, гектар, больше не дали. Землю раздавали не на едоков, как в прежние времена, а по желанию – сколько хочешь, но - не больше гектара. Желающих взять в аренду гектар земли «для огородничества» в моём райцентре было мало – я. Поэтому землеустроительная служба очень обрадовалась и не проводила аукциона на право заключения договора аренды – я сразу победила, ввиду отсутствия других претендентов. Мне дали бумажку с синей печатью – «решение» и обязали в нём огородить, платить налоги и не возводить строений постоянного характера. И вообще – вести себя на гектаре хорошо. По игривому настроению представителей власти я поняла: это не 1930 год, обогащаться я могу сколько угодно. Надо было состряпать землеустроительное дело моего гектара с указанием долготы, широты и высоты над уровнем моря – для порядка. И начальник службы задал уточняющий вопрос – где именно я его хочу? Первая пришедшая в мою голову мысль «хоть где» была ошибочной: все орудия производства – грабли, лопаты и тяпки – хранились в десятиметровом летнем домике на даче. И я стала хотеть гектар в велосипедной доступности от шести соток. На завтрашние девять утра был назначен выезд на местность (для выбора участка и установления границ) группы в составе: землеустроитель Ира, гектарообладатель я и водитель на УАЗике. Ввиду важности события и для безошибочного выбора земли вечером я поехала советоваться к бабке. После казахстанских степей она была признанным семейным экспертом в качестве отводимых земель. В девяносто два года баба Оля вела насыщенную старушечью жизнь, разрываясь между сериалом «Ко мне, Мухтар!», варкой себе овсянки и бурной личной жизнью не стерилизованной кошки Плюшки. Баба Оля упорно отказывалась переехать из этого рая к кому либо из детей. Она не помнила кто приходил и что она делала вчера, но могла детально рассказать событиях сорокалетней давности. Мы славно побеседовали с ней: я представилась, она меня вспомнила (с последнего моего визита прошла всего неделя) и рассказала свежие новости о кошкоплюшином кавалере – серый такой. Не теряя времени я задала вопрос: - Баб, а как выбрать лучшую землю? Обрадованная пакетом пряников баба Оля сказала мне: - Запомни: где выше трава – там лучше земля, - и тут визит закончился потому что начался Мухтар. Благодаря мудрым житейским советам завтра в 9.15 мне нарезали надел с травой по пояс и даже молоденькими сосенками. От «сих» и до горизонта – пообещав, что если что-то лишнее, проверять не придут. И я стала землевладельцем. Отхватив сказочный надел земли, я повеселела – вот оно, счастье. План моего фермерства гениально просто вмещался в три пункта: 1. Разработать землю 2. Посадить картошку 3. Продать её и обогатиться Пункты плана под номером 2 и 3 – были «верняком» и трудностей в воплощении не составляли. Национальной идеей маленького райцентра была картошка, если быть точной – «бульба». Весь быт населения крутился вокруг неё. Жизнь планировалась только по картофельному графику как у молодых (Посадим картошку - будем жениться), так и у старых (Скопаю «бульбу» - помру). Вопрос: - Как гарод? – считался традиционным приветствием, аналогом: - How dow you do? Он располагал встретившихся к взаимному доверию и после него надо было переходить к обсуждению погодных условий, видов на урожай и злодеяний колорадского жука. Этикет позволял немного пожаловаться на благородную усталость от прополки. Население делилось на две категории: те, кто выращивал собственный картофель, и те, кто не выращивал, покупая у первых. (Картофель, производимый колхозами местные не едят, поэтому - его экспортируют.) Цена на картофель осенью устанавливалась эмпирически – по звёздам, но в пределах платёжеспособности первой, покупательской категории населения. Единица измерения товара – мешок (из-под сахара). Продавался картофель через расклейку на заборах рукописных объявлений и районную малотиражку, двумя способами: самовывозом и с доставкой. Покупавшие картошку при встрече здоровались иначе: - Вы уже купили «бульбу» в зиму? А почём? Жёлтая? Червивая? Или: - У кого будете брать картошку? А подвал подготовили? И - переходили на методы борьбы с грызунами и устройство вентиляции. А вот п. 1 плана представлял некоторые трудности. Гербицид раундап я выменяла на спиртосодержащую жидкость в эквиваленте 1:1 у знакомого колхозного агронома (воспользовавшись его временным просветлением). Самая большая трудность была в добыче трактора МТЗ – 80 и тракториста к нему. Подлые окрестные колхозы, наверное, видели во мне конкурента и отказывались выписать МТЗ хотя бы на час-два. И, мало того, не позволяли трактористам «захалтурить» спиртосодержащей жидкости и денег. Всё решил случай. Гена пришёл ко мне свыше. В смысле - с верхнего этажа, где они отмечали пятницу с моим соседом Гошей. Не помню, зачем они пришли вечером – может кончилась соль как элемент закуски. И тут оказалось, что Гена – клад. Уставшая от многочисленных поездок за рулём в нетрезвом виде Гены страна приговорила его сторожить колхозное добро, включая трактора МТЗ - 80. Лишив прав, которых никогда не было. Мы обговорили детали преступления немедленно: заступив на ночное сторожевание проспавшийся Гена одолжит колхозный трактор и распашет, и продискует мой гектар, а потом придёт рассвет и я со спиртосодержащей жидкостью. Для верности я нарисовала пьяненькому Гене на салфетке карту гектара, не прибегая к широте, долготе и высоте над уровнем моря – относительно самых приметных деревьев: сухой дуб, кривая берёза и т.д. Гена оказался очень порядочным алкоголиком, и превратил к четырём утра мой надел в симпатичное месиво из земли и травы. Благодарно передавая бутылки из-под «Минской» минеральной воды с разведённым, наверно, этиловым спиртом я искренне пожелала ему здоровья. От души. Дальше месиво надо было «перебить» до консистенции земли на грядках. Я опрометчиво рассчитывала на помощь друзей и родственников, но увидев объём работ они пропадали из моего круга общения один за другим. Поняв, что руками, в одиночку, целину я никогда не перебью - пришлось искать спецтехнику. Лёгкую и маленькую – специально для одиноких фермеров-леди. Под описание подходил только Мотокультиватор Тарпан-03 с весом в сорок пять килограмм и внешностью коляски-инвалида. Я взяла отпуск (по уходу за участком) и с отпускных купила его. Три недели мы с тарпанчиком гуляли по целине – вдоль и поперёк, четвертую неделю я лежала трупом иногда вспоминая прадеда Савку. Дальше было прозаично. Весь урожай картофеля пришлось сдать на местный крахмальный завод по 0,163 доллара за килограмм вместе в жившим в нём червяком-проволочником («дротяник»). Причём - выручку мне отдали весной и крахмалом в мешках. Они долго-долго служили подставкой под зимнюю резину в моём гараже. © LelaMm 21 августа 2018 | Категория: Не проверены / Истории |