Колывань на Рудном Алтае - место особое. Во-первых, именно с неё всё началось: здесь в 1727-1799 годах работал первый на Алтае сереброплавильный завод, и до 1749 года (то есть при Демидовых) находилась канцелярия горного округа, который и назывался в тот период Колывано-Воскресенским. Затем серебро истощилось, но ещё в 1786 году из Локтя, что на реке Алей, сюда перевели "шлифовальную мельницу" - и с тех пор, уже более двухсот лет, Колывань остаётся центром камнерезного искусства. Отполированные до блеска яшмовые "колыванские вазы" я уже показывал не раз - это символ Алтайского края. А ещё Колывань почти в первозданном виде сохранила облик города-завода 18 века: глухое село на границе степи и гор, где все дороги ведут к 200-летним корпусам камнерезной фабрики, сквозь которую из под старой плотины протекает речка.
Попасть в Колывань - задача не самая лёгкая. Переночевать здесь негде, автобус заходит дважды в день - из Барнаула и из Рубцовска. От Змеиногорска до Колывани по прямой 20-30 километров - только через хребет перевалить, но дороги нет, а в обход километров 70-80 через Курью, да и то с пересадкой. Тупиковая дорога к Колывани пролегает через фантастическую степную глушь - именно на ней были сняты "крестьянские" кадры из недавнего поста. Почти от самой Курьи видны горы Колыванского хребта, и с каждым поворотом всё ближе и ближе гора Синюха (1206м), у подножья которой и стоит посёлок:
Откуда взялось название "Колывань", никто точно не знает - есть несколько гипотез одна другой туманнее. Колыванью называли Таллин, но там это обычно увязывают с богатырём Калевом из эстонского эпоса. Сёла с названием Колывань, Клевань есть в самых разных местах Евроссии и Украины. Ещё одна Колывань есть под Новосибирском, а в 1783-96 годах Колыванью побывал и новосибирский же Бердск, который едва ни стал центром Колыванской губернии (название которой, в свою очередь, дал Колывано-Воскресенский округ). В любом случае, название странное, красивое, немного мистическое. Может, это какое-то волшебное слово, скажем пароль от границы страны Беловодье?
У въезда в Колывань - заброшенная автостанция, напротив которой характерная для Алтая белёная изба и стела с колыванской вазой и табличками-указателями разных городов - увы, без километража. Колывань расположена очень красиво - позади степь, впереди лесистые горы. От "совхозных" сёл она отличается живописностью и этнографичностью, от "крестьянских" - опрятностью и уютом, и от всех сёл вообще - той особой интеллигентностью, которая бывает только в Городах Мастеров.
К фабрике - вниз и налево. На Белой речке небольшой зеркальный пруд, и из-за плотины выглядывают крыши цехов:
Собственно, Колыванская камнерезная фабрика - это два старых (1801-02) и три советских корпуса, плотина (изначально, видимо, ещё демидовская, 1720-х годов), советская же проходная, да скала с памятником:
Общий вид всей фабрики. Она довольно активно работает, в воздухе явственно ощущается крупная пыль:
Но несмотря на это, фабрика является почти что музеем - свободно ходить, конечно, не пускают, но экскурсию можно заказать на месте (50 рублей независимо от размера группы). Меня же здесь ждали - ещё в Змеиногорске хранительница музея Валентина Христиановна позвонила здешнему главному художнику (имя которого я каким-то образом напрочь забыл!), который не только провёл мне экскурсию, но и рассказал много интересного за чаем в своём кабинете.
За плотиной, по разные стороны речки - два старых цеха. На рубеже 18-19 веков в Колывани, как и в Змеиногорске, нашёлся свой талантливый инженер и организатор - Филипп Стрижков, камнерезных дел мастер из Петергофа (а к тому времени в России было два центра этого искусства - Петергоф и Екатеринбург), хорошо изучивший особенности алтайской яшмы. А пожалуй самая очевидная особенность была в том, что на Алтае яшма встречается огромными монолитами. Мастер-камнерез всегда ограничен объёмом того камня, с которым работает - поэтому именно здесь и возникли знаменитые "колыванские вазы", которые уже двести лет вытачивают вот в этом цеху:
Цех по другую сторону речки был построен чуть позже (1820) новым начальником Михаилом Лаулиным, и известен как Колоссальная фабрика - за двадцать лет колыванские мастера научились вырезать изделия такого размера, что в изначальном корпусе они просто не пролезали в дверь. Так, именно здесь в 1828-43 годах была вырезана "Царица ваз" с овальной чашей диаметром 5х3,5 метра, ныне хранящаяся в Эрмитаже.
Вообще, даже не всякий искусствовед осознаёт, сколько колыванских изделий разбросано по России, да и по миру. Колыванские вазы есть в Пушкинском музее, в доме Пашкова, в петербургском Горном институте, в императорских дворцах в Ялте, Пушкине, Петергофе, и даже в Главном здании МГУ - аутентичные фрагменты первого Храма Христа Спасителя, украшающие "ректорский" этаж, также были вырезаны здесь.
История фабрики едва не закончилась в 1998 году, когда её признали банкротом. Тогда предприятие спасла администрация Алтайского края, сделавшая фабрике большой заказ на бордюрный камень и тротуарную плитку. С "чистым искусством" пришлось прекращать - сейчас помимо ваз, мозаик, панно, яшмовых икон и прочего фабрика делает и то, по чему ходят ногами.
В одном из советских цехов - оборудование здесь вполне современное:
Ваза-фонтан, которая отправится на чью-то дачу в Подмосковье и станок, на котором её вырезали:
А это уже интерьеры главного корпуса - также совершенно советские. Станки теперь работают от электросети, поэтому вододействующие колёса не требуются. Пол залит водой (видимо, для охлаждения и промывки) и завален камнями:
Водяное колесо тут тоже есть - но исключительно как музейный экспонат:
На втором этаже мастерят мозаики и панно:
Над фабрикой нависает скала, которую украшает памятник Великой Отечественной и местная ваза в честь 200-летия завода. На скалу можно без особого труда подняться, что я сразу и сделал:
Фабрика, вытянутая вдоль речки, с самого верха видна плохо - всё закрывает обрыв:
Здесь хорошо видна ассиметричность главного корпуса. А дом прямо над фабрикой принадлежал некогда заводскому начальнику:
На задворках - отходы и производственный брак. Говорят, там можно найти немало интересного:
И в общем, хотя человек, встретивший меня здесь, говорил, что дела на фабрике идут очень плохо и она в состоянии умирания, по виду ни за что не скажешь. Работа идёт, пыль летит, заказчики находятся.
Сама же Колывань впечатляет и тем, как хорошо сохранила пейзаж города-завода. В 18 веке все наши промышленные центры выглядели примерно так, разве что на металлургических заводах ещё и валил чёрный дым из плавильных печей. Утрачен (как и везде на Алтае) только один элемент - заводская Воскресенская церковь (1850-е), стоявшаяся некогда над советскими корпусами фабрики:
Избы на склонах:
Справа - степь:
Слева, за прудом - горы, причём вершина Синюхи отсюда не видна:
Зато вдали видны голые вершины, на которых в начале октябре уже лежит снег. Судя по карте, это Тигирекский хребет, его высшая точка Чёрная гора (2015 метров) за 65 километров отсюда - пока самая высокая вершина из всех, что я видел в самостоятельных путешествиях. А за горами уже Казахстан
Поближе (в 5км) есть ещё и очень красивое Белое озеро, из которого и вытекает речка, давшая жизнь Колыванскому заводу - но я туда уже не успевал. Оттуда можно взойти на Синюху - представляю, какие с неё роскошные виды! Это повод вернуться... пока же мне надо было возвращаться на автобус. Мимо деревянного дома начальника, ныне занятого сельской больницей:
По узкой улице. Крепостная башня отмечает краеведческий музей, обитающий в местном клубе, постргоенном на руинах Воскресенской церкви:
В музей я заглянул для очистки совести - и понял, что не посетить его в Колывани было бы непростительно! Музей очень маленький (всего 3 комнаты), но исключительно интересный. И что особенно поразительно - прекрасно оснащён, чего в далёком селе никак не ожидаешь. У музейных залов нет окон - но освещение здесь едва ли не лучшее, что я видел - как раз чтобы красивые кадры получались без вспышки.
В первом из трёх залов - немного этнографии:
И немного геологии - на одном стенде представлены просто разные горные породы, а на другом - породы колыванских месторождений. Листья, жучки и бабочки не несут никакой смысловой нагрузки - они здесь просто для краасоты, и в сочетании с фактурой цветного камня смотрятся очень уместно.
Второй зал - история фабрики. Портреты заводских начальников, аутентичный стол и другие вещи из их кабинета, очень красивые графические рисунки 14-летних учеников камнерезной школы, чертежи изделий и исторические документы:
В третьем зале - огромный макет Колоссального цеха на момент постройки:
Вроде и жаль, что аутентичное оборудование не сохранилось - но тут уж одно из двух: или старинная техника, или два века непрерывной работы.
На стенах - всякие чертежи и фрагменты старинной техники. Особенно впечатляет вот эта пила без зубцов - ведь пилили ей камень, о который любые зубья просто бы обломались. Само собой, работа с ней была не под силу человеку, пилу приводили в действие сначала водяные колёса, а позднее электрические станки.
Здесь же изделия камнерезного завода - это уже действительно Искусство:
А дальше меня ждал автобус обратно в Курью, откуда в Змеиногорск я возвращался автостопом, так как в кассе предупредили - на барнаульский автобус не будет мест. Вся прогулка по Колывани, включая получасовой разговор с главным художником и привал на скале, заняла около двух часов, а был бы у меня в запасе целый день - ещё бы слазил на Синюху. Но далёкие снежные горы всё стояли у меня перед глазами... и я решил ехать на Горный Алтай, чтобы добраться до Чемала.
В 4 часа ночи я покинул Змеиногорск на частной маршрутке, телефон которой узнал из районной газеты. Далее был эпический бросок на Горно-Алтайск с 3-часовой пересадкой в Барнауле (за время которой я успел проникнуть на бывший сереброплавильный завод) - и пока это мой рекорд: 560 километров, 9 часов езды на двух маршрутках, 12 часов дороги.
Но прежде Горно-Алтайска я ещё покажу Бийск, который осмотрел на обратном пути, в последний день экспедиции.
С Рудным Алтаем же на этом закончим. Пора думать про Нерчинск...
- +5
Просмотров: 3 555 | Категория:
Красивые города, окресности
